— Ну, вот мы и дома! — Защебетала Сельвана.
— Вау! — Провозгласил яблоко, крутясь то в одну, то в другую сторону.
— У вас очень красиво! — Честно добавила девочка.
— Вы еще не видели того, что внутри! — Продолжила женщина. — Заходите же.
И они зашли. Дверь оказалась не заперта. Может быть, на одиноком острове не имело и смысла закрывать ее, но для чего в таком случае решетки на окнах.
Они вошли в проветриваемое помещение. На входе Сельвана открыла одно из окон.
— Открываю окна только когда дома.
— Почему? — Спросила Аннабель.
— Из-за канареек, — Чуть серьезно ответила женщина. — Боюсь, могут выбраться из клетки. Они птицы хитрые. Только дай повод.
Аннабель осмотрелась и наконец, заметила несколько клеток с птицами расставленных по всей гостиной. Те, заметив людей, зашевелились. Запрыгали и зачирикали.
— Какие милые! — Воскликнула девочка.
— Да, но боюсь только снаружи. Внутри они давно почернели от налипшего зла.
— Налипшего зла? — Переспросил яблоко.
— Ох, это долгая история, расскажу вам за чаем. Вы проходите. Сейчас дам вам тапочки. — Сельвана беспокойно задвигалась. Так как будто забыла где лежат вещи в ее доме.
— Вот держи детка. Из войлока. Сама когда — то сваляла. Хорошо моль не съела. У меня редко бываю гости. Даже слишком редко. — Онба протянула девочке домашнюю обувь. — Проходите, присаживайтесь в гостиной.
Они вышли из тени холла в освещенную дневным светом гостиную, где щебетали канарейки. И присели на обитую коричневым атласом софу. Помимо птиц здесь было много маленьких фарфоровых фигурок различных животных и людей. Все те же цветы в глиняных вазах стоящих по соседству со статуэтками на вычурных столиках. Фотографии в рамах, на стенах покрытых обоями с цветочными узорами и многие другие вещи составляющие быт романтичных пожилых дам.
Не только Аннабель, но и яблоку стало уютно и тепло. Пока они разглядывали все вокруг, прибежала белая кошка и взобралась к ним на софу. Кошка начала тереться о колени девочки, а потом и во все в наглую забралась к ней на ноги.
— О вы уже познакомились с Кити. Моя любимица. Без нее мне было бы совсем одиноко, — произнесла вошедшая в комнату женщина, держа поднос с чайником, чашками и печеньем в стеклянной вазочке.
— Как же она уживается с канарейками. Не уж то не пытается съесть? — Подметила Аннабель.
— Ох, ну что вы. Кити очень добрая кошка. Скорее она их даже побаивается.
— Но почему? Она же кошка? — Спрашивал яблоко, не отрываясь от печенья.
