— Эй, Цветочек, а расседлывать кто будет? — донесся до меня ехидный голос Вэлдорна.
— Оставь ее. Пусть сидит, — неожиданно вступился за меня Сэдвин. — Я сам.
Но я настолько устала за сегодняшний день, что сил удивляться не было. Всего на минуточку прикрыла глаза, а очнулась от того, что кто-то заботливо закутывает меня в плащ. С трудом разлепив глаза, опознала Элвина и снова отрубилась.
Пробуждение было тяжким. Я жутко замерзла, от лежания в неудобной позе, тело затекло. Болело все, что только может болеть — каждая мышца, каждая клеточка. Плюс к этому добавилась странная слабость и озноб. Руки, вернувшие первоначальный цвет, после того, как я надела браслет, снова потемнели, покрывшись сеткой проступивших вен. Вся кожа горела, а одежда причиняла невыносимый дискомфорт. С помощью Сэдвина я кое-как взобралась в седло, уже нимало не заботясь своим внешним видом, и согнувшись как столетняя старуха, прижалась к лошадиной шее.
Элвин заботливо кружил вокруг, не зная чем помочь. Арвиан, оказавшийся целителем в их маленьком отряде, пытался облегчить мое состояние с помощью магии, но стало только хуже.
— Э нет, Цеточек, так дело не пойдет, — стащил меня на землю Вэлдорн. — Такими темпами мы тебя и до Айрендайла не довезем.
Он легко, словно пушинку, подхватил меня на руки и усадил на своего коня. Следом вскочил сам. А на мою лошадку сгрузили сумки, которые до этого были прикреплены к седлу Вэлдорна.
Сидеть, хоть и боком, но все равно было неудобно. Одно бедро натирало седлом, непослушное тело снова заваливалось, то вперед, то назад, хотелось прислониться к эльфу, и снять нагрузку со спины, но я упрямо держалась, борясь с подкатывающей дурнотой.
— Если пообещаешь удержаться, я посажу тебя позади себя. Будет удобнее и сможешь на меня облокотиться, — тихо прошептал Вэлдорн почти в самое ухо.
— Еще недавно ты обещал меня убить и не выказывал особого сожаления от моей скорой кончины, — едва ворочая языком, выдавила из себя непослушными губами.
— Я и сейчас не отказываюсь от своих слов. И действительно не особо расстроюсь от твоей смерти. Но это не значит, что я с садистским удовольствием буду наблюдать за твоими страданиями, — хмыкнул он мне в макушку.
— Ты — зло, — просипела я, все-таки уткнувшись лбом в эльфа.
Ехали мы медленно, с частыми остановками. Элвин несколько раз порывался взять меня к себе, но Вэлдорн упорно отказывался, ссылаясь на то, что его лошадь выносливей и легче справляется с тяжестью двух седоков.
