ДаШэтт улыбается с надменным превосходством, явно раздосадованная таким отсутствием реакции на свою неотразимую персону.
— Этот дворец — уже считай мой. Наш по праву, — поправляется. Впрочем, в отличие от киношных злодеев она не спешит поделиться своими планами.
Напротив, зараза, вырядившаяся в облегающие брюки и где-то оставившая свои юбки, скачет весьма бодро, атакуя меня, похоже, магическими артефактами.
— Ах ты, — ругаюсь сквозь зубы, прикидывая, будет ли лучше вступить в схватку — или повременить. Моя цель неизменна, так что, наверное, все остальное не имеет значения.
И я бросаюсь к саркофагу.
Удар. Выбитая каменная крошка царапает щеку.
Тени кружатся, и я, наконец, понимаю, как создать из них щит — плотный, матово-черный, не пропускающий ни физический удар, ни враждебные ловушки.
Где-то сзади слышится яростный вопль, но это неважно. Девчонка не имеет значения, зато я чувствую всем сердцем приближение иной силы — тяжелой, муторной, пропитанной кровью его жертв.
И я тороплюсь. В броске падаю на колени и касаюсь ладонью, выпачканной уже в грязи и крови, долгожданного артефакта. Синяя вспышка сейчас куда ярче других — она буквально ослепляет.
Чуждая сила вымораживает еще сильнее, выжигает льдом себе дорогу, заставляя едва не срываться на крик.
Камень растворяется в моей крови.
Каков план Короля?
Теперь я знаю — силой тоже можно убить. Неподготовленный человек просто не способен ее принять.
Я кусаю губы, чтобы даже вскрикнуть.
Я прикрываю глаза, зная, что у меня больше нет сил сопротивляться.
И растворяюсь в этой безразличной вспышке ярко-синего льдистого света, слушая громкий шепот теней.
Все дальнейшее кажется кинофильмом, отснятым на старую, черно-белую пленку.
Широко распахнувшийся основной проход.
Знакомая фигура в белой рубашке и иссине-черных брюках с золотыми полосами по бокам.
Вейрен еще на земле казался мне излишне склонным к театральным эффектам.
Глаза врага широко распахнулись от удивления. Он что-то закричал ДаШэтт, и я с удивлением осознала, что он, оказывается, ее отец.
Бедная глупая Инка…
— Маленькая зараза! Сколько от тебя проблем! — нечеловеческий рык.
В его глазах — алые отсветы. Такой магии я не знаю.
Сила теней — против его. И я вижу, что где-то в глубине этой гнилой силы сияет небесно-голубым отголосок знакомой магии. Все-таки еще один осколок. Совсем маленький.
Кажется, я смеюсь. Из моей ладони, извиваясь, выходит теневая плеть. Мне не нужно идти по земле, спотыкаться о каменные осколки и щербины плит. Я парю на воздушной подушке, но и врагу это искусство знакомо.
