Когда я открыла дверь, Даррэх крикнул мне:
— Зои, я дарю тебе плащ, — и уже более тихое не для меня: — Лейла, успокойтесь, я ничего не видел. Я отвернулся.
— Никаких больше дополнительных занятий! Хватит лекций в академии! — требовательно заявила мать ему в ответ, и я почувствовала, как схлынул поток её магии.
— Зои будут на пользу занятия со мной, — дверь за собой закрывать расхотелось, но это выглядело бы странно и я, с трудом подавив в себе любопытство, захлопнула её с грохотом. Плащ по-хозяйски обвил мое тело, и я только сейчас понял, что он тщательно укрывал меня, пока мы шли. Значит это тоже артефакт, и я благополучно заполучила его себе… даром! Интересно какая магия вложена в него. Но пока я шла до комнаты, я так и не смогла узнать его предназначение. Хотя польза от него точно есть — он очень уютный и приятно пахнет.
Завтра опять академия с её демонским отбором женихов. Фалан очень даже ничего, можно попробовать влюбиться.
Глава 20
Новый учебный день начинался с лекции Даррэха, в аудиторию я пришла одной из первых, самого преподавателя пока ещё не было. Выполнила все условия, поставленные передо мной князем — села в первый ряд, распугав вокруг себя всех адептов. Меня явно сторонились, а девушки прожигали взглядами полными ненависти. Радует, что пока никто не решился разобраться со мной каким-нибудь внеочередным страшным проклятьем.
Пока я старательно рисовала яблоко в своей новой тетрадке на первой странице ручкой князя ко мне неожиданно подсел Фалан, удивив меня.
— Красивое яблоко, — произнёс принц, заглянув в мою тетрадь. Посмотрела на свой далёкий от идеала рисунок — ёжика бы хватил инфаркт при виде такого яблока.
— Спасибо, — ответила я Фалану. — Оно просто под страшным проклятьем, поэтому ему немного нехорошо.
— А я думаю, что с ним такое? — пошутил он. — Его надо в лазарет унести, может там его спасут.
— Этому яблоку уже ничего не поможет, адепт Фалан, — раздался рядом ироничный голос князя. Мы синхронно повернулись к Даррэху. Капюшон сегодня у демона полностью скрывал его лицо — и это было странно, обычно всё-таки нижняя часть лица и глаза были видны.
— Почему? — не удержала я язык за зубами, пытаясь безуспешно разглядеть во тьме капюшона его обезображенное тленом лицо.
— Оно отравлено смертельным ядом, оно умерло в процессе рисования, — усмехнулся князь в ответ и тут же потребовал у Фалана. — Будьте добры, адепт Фалан, сядьте на своё место и на моих занятиях держитесь от адептки Зои, как можно дальше. Избавьте меня от ваших любовных переживаний на моих лекциях — это отвратительно.
