— Догадалась, — произнёс тихо он. — Зря надеешься, что Даррэх станет прежним. Он теперь такой же, как и я, — рассмеялся злобно он. Напоследок подарил ядовитую усмешку и исчез. Рама портрета с грохотом рухнула вниз на пол, огонь продолжал поедать старинное дерево.
— Зои! Зои! — услышала я дикий крик Даррэха. Едва успела перекинуться из ястреба в саму себя, как дверь слетела с петель. Князь был в одних трусах, глаза полностью чёрные, вены набухли от Тьмы.
— Зои, — прорычал он и в доли секунды преодолел расстояние до меня. Он рывком поднял меня на руки и крепко прижал к себе. При соприкосновении с его горячей кожей меня пробил озноб. Только сейчас я поняла, как сильно замёрзла. Сама вцепилась в князя, забыв про наготу и стыд.
— Я-я з-замёрз-зла, — едва выговорила я, пытаясь согреться об него.
— Где он?! — Даррэх не спешил уходить из комнаты. — Где эта тварь?! Зои, где он?!
— М-мёр-ртв, — стуча зубами, цеплялась я за его плечи.
— Мёртв?! — недоверчиво переспросил Даррэх. — Ты убила его? Но как? Это невозможно, — он был шокирован услышанным.
— П-ппожалуйста, Д-доор, я-я з-замёр-рзла, — всхлипнула я у него на плече. Я не чувствовала ни рук, ни ног. Тело било мелкая дрожь, сознание постепенно ускользало от меня.
— Доор, — повторил он за мной, словно не веря в услышанное, и резко развернувшись понёс меня к выходу. Я не видела, но он кому-то приказал:
— Принесите немедленно всё, что есть от обморожения в мою спальню.
— Укройте её, — услышала я знакомый голос служанки и меня тут же укутали в шерстяную шаль. Тело продолжала бить мелкая дрожь.
— Несносная девчонка, — прошептал князь, — я чуть не умер, когда понял, что ты у портрета. Так и думал, что тебе нельзя было оставаться в замке. Как ты прошла все мои магические ловушки?
Ответить ничего не смогла, зубы продолжали отбивать дробь. До спальни он донёс меня мгновенно, тут же рядом появилась служанка. Стала медленно проваливаться в сон.
— У неё обморожения, — ахнула она где-то вдалеке, когда Даррэх положил меня на кровать и убрал шаль.
— Манари, подайте зелье и намочите простыню в отваре, — голос Даррэха был ближе. Меня подхватили за плечи и ко рту поднесли кружку.
— Пей, — потребовал князь. — Оно горькое.
Едва разжала зубы и сделала глоток. Тёплая жидкость с отвратительным вкусом заполнила рот, от неё тут же покатилось по телу тепло. С трудом проглотила.
— Молодец! Ещё, — не отстал он от меня. — Надо выпить всё.
Каждый следующий глоток давался мне сложнее, отвратительное на вкус зелье хотелось выплюнуть обратно, но я послушно пила. Как только был сделан последний глоток, меня положили обратно. Следом последовала не менее отвратительная процедура. Меня принялись заворачивать в мокрую простынь, как младенца. Князь не успокоился пока у меня из открытых участков остался открытым только рот, глаза и возможность дышать.
