Чуть позже его отдали Ордену Святой Анны, а в его стенах обустроили женский монастырь и приют для детей-сирот.
Это и был наш новый дом.
Матушка Иридия давно была извещена о нашем приезде, и нас ждали. Женщин и детей тут же разместили в кельях и комнатах приюта. Старикам нашлось место в отдельной пристройке, когда-то служившей флигелем для смотрителя замка.
Устроив гостей, монахини в светлых одеждах тут же принялись готовить еду на всю голодную братию, а им на помощь пришли хозяйки из Гленншира. Деятельная мисс Симмс не потерялась и здесь, взяв на себя учет и распределение провизии. Преподобный Вальтер помогал ей наравне со всеми, находя доброе слово для вех, кто нуждался в утешении.
Я же нашла доброе слово для тех, кто встал лагерем вокруг монастыря, заявив, что будут охранять нас денно и нощно, пока все не закончится.
— Спасибо вам, — сказала им. — Великая Мать этого не забудет!
— Мы решили, что пока останемся здесь, — произнес Брайн, кивнув на лагерь, разбитый возле монастырских стен. — Скоро ваш отец, леди Одри, приведет войска, и бунт будет подавлен. И вот тогда мы вернемся по домам.
Ему ответил хор согласных голосов.
— Ты не знаешь, как там в столице? Есть ли какие-то новости? — спросила я у Тобиаса, когда тот отправился проводить меня к укрепленным железными брусьями воротам монастыря.
— Не знаю, леди Одри! — нахмурился он. — И вам не советую узнавать.
— Но у меня там муж, — пожав плечами, я коснулась амулета со знаком бесконечности, который держала в потайном кармане платья, в которое успела переодеться, вместе с фальшивыми документами и деньгами. — Мне за него тревожно.
— Нам остается только молиться, леди Одри! — заявил мне Тобиас. — К тому же, лорд Бростон не из тех, кто даст себя в обиду.
На это я украдкой вздохнула. Возможно, меня защитят стены монастыря, укрепленные боевыми артефактами, и мои верные люди. А еще слово Никласа и амулет генерала Сильвестра Горна.
Но кто защитит его? А Элоизу, Рея и их детей?
Как они там, в адском пекле мятежа?
Я снова взглянула в сторону столицы, и мне опять почудилось далекое зарево, в котором мне виделись отголоски бушующего над Валоросой пожара. Но о своих опасениях рассказывать Тобиасу я не стала. Вместо этого, попрощавшись, вернулась в монастырь. Ворота за мной закрылись, монахини задвинули железные засовы, а сверху я еще и наложила собственные защитные заклинания.
Затем прошлась через просторный двор, поглядывая на приютских и гленнширских детей, игравших под присмотром матерей и монахинь. На кострах готовили еду — монастырская кухня оказалась слишком маленькой, чтобы накормить такое количество народа. Тут же стирали белье, сплетничали и смеялись.
