— Я не инвалид, мам. И срок пока маленький. Я справлюсь, правда. Мне было необходимо это, и я ничуть не жалею о принятом решении.
— Жалеть ты начнёшь позже, когда начнутся головные приступы или с угрозой выкидыша, не дай бог, залетишь в больницу.
— Спасибо на добром слове, мам, — цежу я сквозь зубы. Любит она всегда наговорить такого, что аж жить становится страшно. — Мам, скажи, а Костя всегда был таким? — задаю я вопрос, и мама ненадолго замолкает.
Несколько секунд я слышу её равномерное дыхание. Никогда не понимала, как маме удаётся сохранять идеальный баланс? Вроде бы злится, но вида даже не подаёт.
— О чём ты, Булочка?
— Он всегда о каждом моём шаге тебе доносил? Или только сейчас стал таким «заботливым»? — поясняю я свой вопрос.
Увидев Романа Валентиновича, направляющегося ко мне, я говорю маме, что перезвоню вечером и отключаю телефон.
— Зачем ты сюда, пришла, Марина? — спрашивает он так, словно я шпионка какая-то.
Глаза широко распахиваются, а сердце начинает бешено колотиться в груди. Я смотрю на Романа Валентиновича, а он опирается на столешницу обеими руками и ждёт, пытливо вглядываясь в меня.
И какой ответ он хочет получить?
Кажется, что в эту секунду я начинаю бояться его. И уже почти готова отказаться от работы и поехать домой, чтобы укутаться в тёплый плед, потому что меня пробирает холодом от его близости.
— Раб-ботать, — заикаясь, отвечаю ему и выдавливаю улыбку я.
— Правда? — с какой-то дурацкой ухмылкой спрашивает Роман Валентинович.
— А разве ещё для чего-то устраиваются на работу? — задаю ему встречный вопрос.
Игра в гляделки накаляет и без того напряжённую атмосферу. Мне становится тяжело дышать, а взгляд Романа Валентиновича на несколько секунд теплеет, словно он проникается симпатией ко мне, но это дело одного мгновения. Он снова превращается в ледяного истукана и шумно выдыхает.
— Ну раз так, то тогда работать надо, а не по телефону трепаться. Первый раз — предупреждение, второй — штраф.
Он выравнивается, отрывает руки от столешницы и идёт в своей кабинет, бормоча себе под нос:
— Такая же, как и все…
Это вызов?
Босс выходит из кабинета, прижимая к себе папку с документами. Он окидывает меня высокомерным взглядом и возвращается на совещание, а я пытаюсь понять, что сделала не так. Неужели всё из-за этих нескольких пуговиц? Здесь предусмотрен какой-то особенный дресскод или просто мне так повезло? Может, я ему не понравилась?
Разбираясь в документации и отчётах, которые следует подготовить и подписать у Романа Валентиновича, я провожу всё время до обеда за компьютером. Уже к полудню у меня есть чёткое представление, что и как следует делать дальше.
