На дальний луг вели две тропинки. Одна — сухая, но длинная, другая — коротая, но мокрая. Мокрая, потому что надо перебираться через ручей, впадающий в озеро, да часть пути шла по болотистому лугу. Вроде трава, а наступишь, и ступня оказывается в воде. В резиновых сапогах пройти — пара пустяков. Но у Маруси сапог не было.
Михаил выбрал короткий путь, и вовсе не потому, что спешил. С проселочной дороги они свернули в лес, и вскоре Маруся застыла перед хлипкой на вид переправой через ручей.
— А дальше как? — спросила она растерянно. — Вода, наверное, холодная.
— Ледяная, — «обрадовал» Михаил. — Но это пустяки. Держись.
И он подхватил ее на руки, прижимая к себе.
= 25 =
Прекрасная возможность реабилитироваться после позора, в который окунула Василиса. Вредная баба! В красках расписала Марусе все «подвиги», ничего не забыла, да еще и приукрасила. Память к Михаилу вернулась, вот только с Машкой он не обнимался, всего-то погладил пару раз.
Ядрена вошь!
Догадалась ли соседка, что обращался он не козе, а к ней?
— Ой, не надо! — взвизгнула Маруся, едва Михаил подхватил ее на руки. — Я сама.
— Цыц! — прикрикнул он. — Сиди тихо, а то уроню.
Сама она! Как же!
Маруся испуганно притихла, обхватила его за шею. Легонькая. И обнимать ее приятно, хоть и костлявая маленько. Зато уютная, и пахнет сладко — карамельками.
Михаил уверенно перешел ручей, тут давно каждый камушек известен, каждая неровность, не уронил бы он Марусю. А вот отпускать не спешил.
Марусино лицо так близко, можно каждую черточку рассмотреть. В радужках золотые искорки, ресницы пушистые, в уголках глаз — едва заметные морщинки. Во взгляде уже не испуг, а интерес. «Да, соседушка, что ж ты еще выкинешь?»
Он неохотно поставил Марусю на ноги.
— Спасибо, — поблагодарила она как-то насмешливо. — Далеко еще?
— Скоро.
Осел ты, Мишаня, как есть осел. И чего испугался, отчего не поцеловал? Думал, по морде получишь? Да хоть бы и так.
— А грибы в лесу есть? — поинтересовалась Маруся, как ни в чем не бывало.
— Попозже будут, полно. Только без сапог в лес лучше не ходить.
— Даже если по сухому?
— Змеи.
— Да-а-а?
— Это не самое страшное, что водится в нашем лесу. Если на змею не наступить, она не тронет.
— А кто тронет? Волки?
— Волков нет, кабанчики есть. Я как-то давно, по глупости, без ружья в чащу забрался, так еле не дерево успел взлететь.
— Взлететь?
— Не иначе как. Ствол внизу гладкий был, я с перепугу так и не понял, как заскочил.
— Долго сидел? Или спас кто?
