— Понятия не имею.
— Мне Васька уже весь мозг выела. Какой ты счастливый, у тебя нет жены-ы-ы…
— Угу… — Михаил выглянул в окно. За забором Маруся ходила вокруг уничтоженной им клумбы. — Козы мои точно у вас?
— Да у нас, у нас. Васька внуков отправила их пасти, и наших, и твоих. Коз, в смысле. Ты не переживай, Степан и Ерема у нас парни серьезные. Да у Васьки и не забалуешь.
— Петрович, а какого лешего я на соседской клумбе спал?
— Мишань, не помню… ей-богу, ничего не помню. А Васька молчит, зараза.
— А дай мне ее… — Маруся уже не ходила, а ползала по клумбе на корточках. — Василиса, приветствую. Спасибо хочу сказать. Ну, говорю, то есть.
— Ох, Мишка! Ну, ты и нализался!
— Сам в шоке. Я своих козочек через пару часиков заберу. Ничего?
— Да ради бога. Мои балбесы присмотрят, не переживай.
— Вась, а на клумбе я что…
— Ой! Ой! — запричитала вдруг Василиса. — Ты куда полез! Не трогай, кому сказала! Миш, я не тебе. Некогда мне, Миш.
И отключилась.
Маруся зашла в дом. Михаил вздохнул и отправился мыться. Потом он влил в себя кофе, закусил таблетками от головной боли и занялся самыми срочными делами.
Маша впервые обиделась на соседа по-настоящему. Не разозлилась, а именно обиделась. Надо было сразу треснуть ему ведром по голове, да пинком выгнать с клумбы. А она по-хорошему решила, по-соседски. И средство от похмелья сделала на скорую руку, благо томатный сок стоял в холодильнике, и беспокоилась.
А Михаил даже не извинился! Поросенок!
Контакта с могучим мужским телом рассада не пережила. Видимо, цветочков она не дождется. Снова просить Колю — это уже слишком. Он и так уделяет ей много времени.
Маша занялась текущими проблемами — уборка, готовка и перевод. И сильно удивилась, когда часа через два увидела на своей терраске Михаила. Он переоделся и побрился, и, несмотря на синяки под глазами, твердо стоял на ногах и не хватался за голову.
— Маруся, я куплю цветы… — начал он.
— Не стоит, — перебила она.
— Стоит. Прости. Пожалуйста. И за грубость тоже.
Вот что Маше нравилось в Михаиле, так это то, что он никогда не прятал глаза. Не отводил взгляд, не юлил, не заискивал. Просто пришел, просто извинился.
— Хорошо, — ответила она.
Ладно, она может понять, что в первые минуты после пробуждения Михаил был не в себе.
— Маруся, не хочешь прогуляться?
— Э-э-э…
Первое желание — отказаться. Перевод же! Она и так выбилась из графика. Но… прогуляться? Интересно, как? По главной деревенской улице? С оркестром?
