— Зачэм? — на ломаном, как у ее отца, русском языке спросила девчонка.
— Что зачем? — не понял мужчина.
— Я тэбе зачэм?
— Женой станешь, коли захочешь, — с внешним спокойствием ответил он.
— Младшей?
— Единственной. Я — Мезеня, — он хлопнул ладонью по груди.
— Зейда, — и повторила его жест.
— Не боись, не трону, пока сама не захочешь, — успокоил Зейду.
— Зачэм жена, если не трогать? — искренне не поняла девчонка.
Немного осмелев, подошла к кровати, встала на колени, принявшись с интересом изучать незнакомца, разглядывая каждую черточку на его лице. Он ей показался красивым, не то что ее бывший муж — толстый и слюнявый. От воспоминаний Зейду передернуло. Она пальцем провела по угольным бровям мужчины.
— Так, зачэм? — повторила свой вопрос.
— Попривыкни, а то вдруг, не люб стану, — старался объяснить он ей, но сам смущался своих ответов.
— Развэ нас надо спрашивать? — искренне удивилась Зейда, отчего брови взлетели на лоб.
Вот странный русский! Кто же женщин спрашивает? Они, как товар — нашелся покупатель — продали, а что дальше с ними, никого не волнует! А этот сам ее боится.
— У нас не как везде, — негромко прозвучали его слова. — Мы находим свою суженую и она одна навсегда, — грустными глазами посмотрел на Зейду.
— Ты красывий, — улыбнулась кроха. — Ты нэ отдашь мэня мужу?
— Нет. Пусть твой отец сам с ним разбирается, а ты теперь… свободна.
Зейда видела в черных глазах мужчины невысказанную боль, задевшую ее душу.
— Я хочу быть с тобой, Мэзеня. Не прогоняй мена, — слеза скатилась из миндалевидных глаз.
Мезеня встал рядом с ней на колени, обнял вздрагивающие плечики сильными руками, поглаживая по худой спине. Через тонкое платье прощупывались ребра.
— Никому я тебя не отдам, Зейда, — шептал горячие слова в макушку. — Никому, — теперь у него получился звериный рык.
Зверю во что бы то ни стало надо было поставить на ней свою отметку.
— Как это? — испуганно раскрыв глаза, смотрела она на мужчину, забыв как дышать. — Кто ты?
— Я не просто человек, Зейда, я — волк. Это надо знать, если ты собираешься жить со мной. Законы у нас тоже нечеловеческие, — решил сразу обрубить все концы, пусть знает, с кем свела судьба. Хоть и страшно, что отвернется или испугается.
— Волк? — едва слышно, и ничего не понимая, спросила девушка.
Мезеня видел, затрясшиеся от страха алые губки. Она поднялась с колен и принялась пятиться в угол, ища спасения. Перед ней мужчина полностью раздевается и превращается в огромное свирепое черное животное, но оно не нападает, а ползком на брюхе двигается к ней и затихает закрывая глаза, отдаваясь на волю мелкой узбечки.
