Универ Вредной магии | страница 54
— Все шикарненько!
— Малина с ней, — прошипел декан чертового факультета, — угадай, чья.
— Ой, сорняк доставучий… — протянула фейка так, что у черта вытянулось лицо.
— П-п-подробнее! — рыкнул он.
Сбледнувшая фейка дрожащими руками открыла ящик стола, достала оттуда какие-то бумажонки и протянула декану, упрямо глядя в пол.
Черт их схватил, развернул и прочел вслух:
— Сорта зачарованной малины. Сочувствие, Отвага, Глупость, Чрезмерная глупость, Отчаянность, Вожделение, Тупость, Страсть, Исследовательский инстинкт, Мыслитель, Божественность… — он остановился, а после ласково так:
— Лепесточек, зеленюшечка ты моя, а я тебя УБЬЮ! УБЬЮ, ТВОЮ МАТЬ, И ПОД ЭТОЙ МАЛИНКОЙ ПРИКОПАЮ!
И я как-то даже не удивилась, когда фейка юркнула под стол да там и затаилась. Нет, я вовсе этому не удивилась, зато я глубокомысленно заметила:
— Удивительное дело, Владлен Азаэрович: в то время как прирожденный философ способен планомерно загнать противника в угол, вы собеседников загоняете исключительно под стол. Интересно, к чему бы это?
— К дождю, — брякнула из-под стола Лепесток Фиалковна.
В помещении раздался отчетливый скрежет зубов, а после черт простонал:
— Приведи ты ее в норму! У меня триста чертей топчутся перед общагой, без возможности вселиться! Им что, ночевать под открытым небом?!
— Ага! — радостно сообщила я.
Черт прикрыл глаза, медленно, протяжно так выдохнул и очень сдержанно приказал:
— Приведи это в норму, немедленно!
Под столом завозились, и феечка — осторожненько так — протянула:
— Двенадцать часов воздействия…противоядия нет. Прости…
И стало тихо. Так тихо, что, когда в небе громыхнул гром, я все рулады раскатов расслышала — здорово так.
— Хорошо, — отчаянно сдерживаясь, выдохнул декан чертового факультета, — варианты?
— А ты уговори ее, может, подпишет? — робко предложила фея.
— Да счас! — заявила я, и метла со мной полностью была согласна. — Там помесь хлева со свинарником, самогонный аппарат и вонь прямоходящая!
— Какая вонь? — переспросил черт.
В небе опять громыхнуло, потом сорвались первые крупные капли дождя. На лице декана вновь поселилось зверское выражение, и он прошипел:
— Дождь! Потрясающе! А завтра у меня половина студентов с воспалением легких будет!
И мне вдруг как-то жалко так чертей стало. Вот очень-очень жалко, а тут еще дождь и… и метла. Вот она со мной тоже была солидарна, и я сказала:
— А давайте сюды вашу бумаженцию.
Владлен Азаэрович сначала явно ушам не поверил, а потом схватил какую-то папку, метнулся ко мне, сел рядом, достал стандартный лист-разрешение на заселение, разместил на папке и ручку достал…