Универ Вредной магии | страница 50
— А куда вы, собственно смотрите? — возмутилась, мгновенно опуская ногу и натягивая юбку пониже.
— Уже никуда, — ничуть не смутившись, соврал подлый развратный декан чертового факультета. — Так, говорите, вас дома нет?
— Именно так, — уперев руки в бока, ответила я.
— Хм, — черт — а он был на земле, а дверь-то — она метра на полтора от земли будет — еще раз оглядел меня с ног до головы и поинтересовался:
— А когда вернетесь?
— Куда вернемся? — не поняла я.
— Домой, — зло пояснил черт.
И так как лицо его опять-таки приняло зверское выражение, я, не задумываясь, ответила:
— Никогда!
— Это как? — вновь удивился декан. — Знаете, удивительное дело: и дома вас нет, и возвращаться вы не планируете…
— А чему удивляться?! — воскликнула я. — Вы бы на себя в зеркало взглянули, тоже бы возвращаться домой отказались!
У черта медленно, но верно, яростно сузились глаза.
— Беги, Стаська, — сдавленно посоветовал домовой из-под стола, — ты ж его смертельно обскорбила же…
— Чем? — искренне не поняла я.
— Балаганом! — зло просветил Владлен Азаэрович.
На это я могла разве что заметить:
— Эм… — и предпринять отчаянную попытку в очередной раз закрыть двери.
Руками вообще без толку было, и потому я уперлась уже двумя ногами в стену и потянула изо всех сил, и, может быть, даже получилось бы, если бы кое-кто не прошипел:
— Это уже переходит все границы!
Затем был треск, а после я повисла, держа дверь, причем висела в паре сантиметров от зверской морды декана чертового факультета, который эту самую дверь держал на вытянутой руке.
— Мама! — прошептала перепуганная ведьмочка перед лицом разъяренного черта.
У декана заметно дернулся глаз, после чего он, декан, а не глаз, прошипел:
— Вы что там пили, Григорьева?!
— Чай, — чувствуя, как слабеют пальцы, ответила я.
— Какой чай? — прорычал Владлен Азаэрович.
— Малиновый.
— Да? — меня медленно опустили на землю, и, как только туфли коснулись твердой почты, я разжала пальцы, отпуская дверь.
Последнюю мгновенно отшвырнули, и та разбилась на щепки метрах в десяти от нас. Одно могу сказать точно: восстановлению дверь уже не подлежала.
— Никодим, — прорычал черт, — ты малину откуда взял, сволочь?
Из-под стола донеслось сдавленное:
— Так в лесу, почитай, и нетушки…
— Откуда! — заорал черт так, что у домового все оставшиеся картины рухнули на пол.
И, едва стих звон стекла, раздался тоненький, дрожащий голосок:
— У…у… у феек, к-которые это, феячат потихонечку…
Несколько секунд черт молча смотрел в небо. Молча, внимательно, обреченно даже, потом тихо, но как-то очень четко и слышно, произнес: