— Ты — молоток, птенчик Ло!
— Наша эскадрилья первая, пусть только бригадир попробует оспорить!
— Все судьи за тебя! Последний участник ушел, МиГ нахлебался морской водички, так что мы первые бесповоротно! И ты!
— Ты бригадира не бойся, Ло, он нормальный мужик, хоть и лошадник!
— Да! Он точно нормальный…
Пошел дождь. Косой от темноты и холода. Просторная, белого цвета судейская палатка подрагивала мелко под напором яростных порывов надвинувшейся стихии. Равнодушно не обращала на штормовое предупреждение компетентного внимания.
Левый почтительно постучал по трубе флагштока камнем и откинул полог широкого входа.
Яркий свет. В центре стоит невысокий мужчина с усами. Чуб каштановой волной закрывает лоб. Затылок острижен в ноль. Бригадир держит тонкую трость под мышкой. Стек. Вряд ли он хоть раз пускал его в ход всерьез. Как и шпоры, что так мелодично позванивают в такт тяжелым шагам. Аксессуары.
— Курсант Петров, — сообщаю громко я в темноте входа.
— Выйди на свет, Петров, — приказывает бригадир. Я узнала голос сразу. Это он вывел меня сначала из ступора, а потом из плоского штопора.
Кей-Мерер стоит рядом с начальником, чуть сзади. Заметно, что оба они явно вырываются из среднего человеческого стандарта. Кавалерист едва доходит до плеча летчику. Есть такие люди, что умудряются от пола глядеть сверху вниз на собеседника. Начальник Школы как раз из таких.
— Что произошло в полете, курсант? Докладывай, — он не скрывал интереса в остром взгляде близко посаженных карих глаз.
— Судорога. Голодный спазм! Я забыл пообедать, товарищ бригадир, — бодро соврала я, не признаваться же в тошнотворном ужасе вестибулярного аппарата. Дисквалифицируют, к гадалке не ходи.
— Что ж ты так, комэск? Не позаботился о своих людях, — бригадир едва повернул голову в сторону барона. Глядит на меня, не наглядится. Что увидеть мечтает? — Пока хлопцы на МиГе соленую воду хлебали, эскадрон можно было накормить вместе с жеребцами. Выходить из обратного штопора ты учил?
Я открыла было рот ответить. Но барон успел раньше.
— Да. Думаю, что курсанту не хватило физических сил вывести машину из маневра. Я не уделял достаточного внимания его мышечной массе. Виноват, господин полковник, больше не повторится, — ровным голосом проговорил Кей-Мерер, глядя в полотняную стенку палатки перед собой. — Спасибо за помощь в критической ситуации. Это был важный урок для меня.
— Не сомневаюсь, что так и будет, — кивнул с достоинством бригадир. Потом вдруг широко улыбнулся мне, показав ровные белые зубы. — Значит ты сын командора Андрея Петрова?
