— Невеста! Ты сам врешь все время! Почему у тебя нет кольца?
— Ну-у, у нас это необязательно…
— Это обязательно! Везде! Во всей Вселенной обрученные мужчины носят кольца, чтобы другие девушки видели: здесь занято! А ты!!!
— Ну все хватит, у меня уже в ушах звенит, — я попыталась закрыть ладонями уши.
— Нет! Ты послушай! Ты меня обманул! Я в подвал с тобой пошла, а ты помолвлен! Что теперь обо мне подумают? Что я непорядочная… — Алинка разошлась всерьез.
Я послушала еще минуты три. Обвинения пошли по кругу. Эпитеты приняли зоологический характер. Кей-Мерер закопал бы меня на три метра под землю за такие слова.
— Замолчи! Я сказал! — зашла мне в голову настоящая мужская фраза.
— Не замолчу! — получила в ответ настоящую женскую. Еще раз: — не замолчу!
Здесь следовало наказать непокорную барышню. Либо поцелуем, либо шлепком по заднице. Я, ясное дело, выбрала второй вариант. Приложилась от души.
Дальше все пошло, как по маслу. Девчонка отлетела, стукнулась об угол какого-то здоровенного ящика, упала на пол и расплакалась.
— Га-а-ад! Бо-о-ольно-о-о!
Удивительное дело. Вроде я не парень и даже не человек, но жалко мне ее стало невозможно. Хоть садись и рыдай рядом. Я пошарила рукой. Звякнули бутылки. Сидр!
— Ну прости меня, я не нарочно, ей-богу, — искренне попросила я. Сорвала бумажную обертку на пробке. — По глоточку?
Сладкие пузырьки ударили в нос. А потом ушли в мозг. Алинка болтала без умолку.
— Все равно у нас ничего бы не вышло! Сколько тебе? Пятнадцать? Я старше тебя на три года, а это плохо, должно быть…
— Послушай, — я попыталась вклиниться. Не вышло.
— У нас, как у вас в Лиссе, с мужиками завал полный, хоть на большую дорогу выходи воровать. За последние двадцать лет не родилось ни одного мальчика. Только девочки. Да ты и сам знаешь, да? Нет? когда уж этот закон чертов отменят! Вот тебя где усыновили? В саму Столицу, поди, ездили, наверное, твои родители богатые, это ведь так дорого, жуть! Почему ты молчишь все время? Что-то не похоже, что ты из Лисса, паренек, — она отодвинулась и посмотрела на меня строго.
В луче солнца из окошка плясали золотистые пылинки. Доносился шум многих голосов с площади. Что там? Большая распродажа? Я никогда не интересовалась ни имперской политикой, ни историей. На уроках в Сент-Грей про такое не рассказывали.
— Я не из Лисса, ты угадала, — я быстренько вклинилась в паузу, переводя тему, — я товарища ищу.
— Парня? — тут же сделала стойку моя подружка.
