Пятно света разрезало тьму непогоды. Три комэска появились в освещенном проеме палатки. Большой, широкий, как медведь, Иван в вечном своем комбезе и берцах чешет пятерней в затылке и оглядывается. Что ищет? Щеголеватый, очень стройный в парадной форме пограничника Эспо натягивает на руки тонкие автомобильные перчатки с дырочками. Широкоплечий, с тонкой талией барон в безупречных своих френче и галифе выставляет ладонью козырек фуражки по центру лба. Я залюбовалась. Двойняшки, не страдая такой ерундой, поволокли меня за собой под плащ-палаткой к троице.
— Будем праздновать победу? Погнали? — спросил кто-то из них.
— Мне нечего и не на что, — буркнул Ваня. Поглядел на небо. То плакало прямо в его скуластое лицо. Вздохнул. Признался: — я проигрался в дым.
— Ты не поставил на меня? — я высунула нос из-под руки Левого, — ты же поклялся, что будешь…
— Да, я дурак, поставил на своего истребителя, кто же мог знать… — Ваня расстроенно шмыгал носом.
Эспо рассмеялся. Постучал аккуратно по кожаной крыше своего кабриолета, сталкивая воду. Поглядел на меня:
— А ты сам, Лео, на кого ставил?
— На себя, разумеется, я Изе утром сказал…
— Как ты думаешь, почему он до сих пор не примчался сюда верхом на мешке с золотом? — Эспо знал все, что касалось тотализатора.
— Не знаю, он, наверное, в метеокорпусе меня ждет, — я как-то растерялась. Происходило что-то, чего я не знала.
Брюнет мечтал потянуть паузу дольше, но Ваня его опередил:
— Крепись, братка, твой жирный приятель засунул ваши общие тугрики в ту же задницу, что и я. Ты банкрот, малыш. Иди и убей эту свинью в пятак. Полегчает, я по опыту знаю.
Сразу перехотелось есть и сделалось плевать на дождь. Я подошла к побратиму и взяла его под руку. Он постучал меня тяжелой пятерней по затылку:
— Расстроился, Леня? Я тебя понимаю: куш сегодня можно было сорвать немалый, ты шел один к десяти. Твой Кацман, поди, застрелился с горя.
— Не в деньгах дело, Ваня. Это ведь моя самая крупная победа за всю жизнь. Первая! А я не могу ее отметить с товарищами. Мне не на что! — я ткнулась лбом в черное плечо. Повезло, что дождь сыпет без перерыва. Слез обидных и злых не угадает никто.
Кей-Мерер подошел к нашей компании последним. Близнецы хотели вернуть ему плащ, он остановил их коротким жестом.
— Командир, давай скинемся человеку на праздник! Закажем пивка и жареных колбасок на всех, — сказали Питер и Пауль, — парни давно в казарме ждут.
— Насчет пива и колбасы, согласен. Надо отметить отличную работу эскадрильи. Организуйте, — он прошел мимо меня без всякой реакции. Дуется, это понятно. Остановился возле Эспозито, — Что касается курсанта Петрова, то это больше не моя проблема. Да, комэск?
