– Теперь мы чистые.– Улыбнувшись, он зашёл в комнату.– Ты не голодна?
Не смотря на него, только отрицательно мотнула головой.
– Поставь меня пожалуйста,– дёрнулась в его руках.
– Не поставлю, а положу, он опустил меня на кровать и навис надо мною.– Потому что я ещё голоден Лия. Очень.
Повернув к нему голову, застыла, натолкнувшись на бушевавшее пламя желания в его глазах.
– Я думала: ты действительно голоден,– откинувшись на подушки, проговорила и заёрзала, отползая чуть в сторону. Под кондиционером простыни охладились и для разгорячённой кожи показались ледяными.
– Голоден до твоего тела Лия,– он подтянул меня обратно и склонившись пленил мои губы. Поцелуй был страстным, глубоким, но коротким, несколько мгновений, только для того чтобы раздуть во мне огонёк затухающего желания и отстранившись спустился в поцелуях по шее к груди. Короткие касания губ, языка по полушариям и прежде чем его губы накрыли сосок, он приподнял голову и хрипло выдохнул:
– Я же сказал, что хочу тебя попробовать Лия. А я всегда добиваюсь того, чего хочу,– припечатал он и склонившись тут же прикусил мой сосок вызвав мой вскрик, но он был от неожиданности, потому как укус был на грани: ещё немного и он бы причинил мне боль, а так вызвал жаркую волную возбуждения, желания продолжения и все мои слова протеста, которые я хотела уже произнести до этого, готовые сорваться с губ, куда-то улетучились, словно их и не было. Осталось желание вцепиться в его волосы и притянуть голову с этими восхитительными губами ещё ближе к груди, что я и сделала, выгнувшись застонала, но он мягко высвободив мои пальцы, приподняв мои руки вверх распрямился сам. Заведя руки наверх за мою голову, положил мои ладони на резное изголовье кровати.
– Держись,– проговорил он мне в губы и поцеловал. Рефлекторно обхватила деревянное изголовье.– И не отпускай.– И опять короткий поцелуй в губы, множество лёгких поцелуев ласк по шее, груди, животу и к моему стыду его пальцы разводят в стороны складочки нежной плоти, позволяя языком пройтись в острой ласке по налившемуся желанием клитору. Охнув, я резко дёрнувшись ужом вырвалась, рванув выше, не ожидая гневного рыка снизу;
– Спинка! Держи её!– И я рефлекторно хватаюсь за спинку кровати. В этот же момент ухватив меня за бёдра Максим вздёргивает их вверх и приникает лицом к моему межножью даря острое наслаждение: яростно, быстро двигая языком так, что я не сдерживаясь поддаюсь ему навстречу в диком, первобытном стоне.
