мной. Я ужасный отец, потому что позволил ей спать здесь. Но разве у меня есть выбор?
Я наблюдаю за общением семьи возле меня — жены, мужа и их двоих маленьких сыновей.
Они выглядят счастливыми. Как может кто-то быть счастливым в больнице?
Не могу сидеть, не двигаясь. Я слишком нетерпелив: чувствую, как неприятное пугающее
бульканье обжигает и прокладывает себе путь вверх пищевода. И все же я не могу сидеть, не
двигаясь. Нервная система моего тела разрушена кофеином, а мой разум парализован паникой и
страхом. Как я с этим смирился? Разве это возможно?
Итак, я волнуюсь. Я встал. Снова сел, потому что нечем заняться.
Где Сесилия и Фрэнк? Они должны были появиться здесь тридцать минут назад. Я слышу, как открываются входные двери в больницу, будто мой разум вызвал их. Сесилия вбежала с
Фрэнком, медленно плетущимся позади нее.
Она выглядит встревоженной и самоуверенной.
Он похож на дерьмо.
— О, мой бог, Ник, что произошло? — Из-за ее испуганного голоса у меня поднимается
давление, и чувствую, как горло сжимается, и кровь шумит в ушах. Я не могу даже позволить себе
думать о последствиях, и не собираюсь говорить об этом с Сесилией.
— Я не знаю, — честно отвечаю я. — Я так сожалею. Я был за рулем и... — я замолкаю.
Мне ненавистно то, как безразлично я говорю. Знаю, что это шок, который прокладывает
себе путь в мои бессердечно звучащие голосовые связки. Доктор сказал, что я могу находиться в
состоянии шока в течение нескольких дней.
Но я переживаю. Я чувствую. Я чувствую все это каждой клеточкой своего тела. Все это не
видно, это глубоко внутри меня, ниже поверхности шока.
— А Бриа?
Я жестом указываю на маленькую фигурку, лежащую на кресле зала ожидания. Сесилия
направляется к Бриа, а я остаюсь стоять с Фрэнком. Он просто смотрит на меня. Обычно, когда он
смотрит этим пристальным взглядом, я хочу скрыться где угодно, как можно дальше от его взгляда.
Но не сейчас.
Потому что на этот раз я онемел. Слишком много всего произошло. И меня не волнует, что
он никогда не любил меня. Это не имеет больше никакого значения.
— Доктор выходил? — спрашивает он своим грубым голосом.
— Еще нет, — мой взгляд инстинктивно падает на дверь.
Я засовываю руки в карманы джинсов. Хочу уйти отсюда, от этого выноса мозга. Я хочу
проснуться и забыть об этом ужасном кошмаре.
Мы с Фрэнком подходим к Сесилии, которая качает Бриа, засыпающую у нее на руках, хотя
