(Я понял из этого слова, что святой Мамант являлся людям и во сне и наяву) (…)
И там длинный перечень чудес, которые совершенно очевидно совершены были. В большом множестве. Он говорит: «Вот это все друг другу расскажите и это будет похвальный венок Святому Маманту».
Это не он один только такой. Такой же Димитрий Солунский. Такой же Георгий Победоносец. Такой же и Иаков Персянин Разсеченный. Такой же и мученик Вит, которого сербы чтут. Такой же и мученик, скажем, Мина Александрийский. Я, когда-то в Египте был, что-то там все мужики – Мина. Мина, …Мина, …Мина… Через два на третьего мужики – Мина. Христиане. Почему, думаю? Оказывается. Мученик Мина там творит чудеса каждый день. Они говорят: «Наши святые разговаривают. Они являются им». И наши святые – К Нектарию Эгинскому часто приходил высокий красивый человек в форме морского офицера. Его спросили: «А кто это?» Он: «Это святой Мина. Скажу вам по секрету – Мина ко мне приходит. Я ему молюсь – он приходит. Я его прошу о чем-то. Он все делает!»
Так и египтяне говорили мне. Копты говорили. Христиане. «Если Вы любите Мину, просите у него все. Он все даст». «А откуда вы знаете?» – «Мы знаем. Мы просим. Он все дает. Все. Вообще – все!! Ну все!! – буквально. Мина все может!»
Эта любовь к святым страдальцам, к этим мученикам Господним – это вообще такая тайна. Они, действительно, могут воскресить мертвых. И любого исцелить. Любого параличного, любого сумасшедшего. Любого грешника избавить. Они все могут. Потому что – они свою кровь за Христа вылили. Они свои утробы не пожалели. Их порассекали на части. Из них все повываливалось. Но они говорили: «Это Тебе – Господи!»
Как святой Димитрий Ростовский писал жития святых. Это труд великий, на самом деле. Святой Димитрий – это такой великий человек. Он писал-писал… однажды задремал, и ему явился какой-то человек под утро; как в тонком сне. Говорит: «Я – святой Орест!» Димитрий думал, что он из таких пяточисленных – есть такие Авксентий. Орест, Мардарий. Тот говорит: «Нет, нет – я не из тех. Я другой Орест. Ты про меня писал. Но ты не все написал!» Поднимает одежду: «Вот здесь мне раскаленной кочергой ребра прожгли до самой внутренности. За Иисуса Христа. У тебя не написано. Потом поднимает в другом месте одежду: «А вот здесь мне косой сухожилие перерезали под коленами за Иисуса Христа. У тебя тоже не написано. Допиши». И – исчезает.
Понимаете? Они – живые. Им за Иисуса глаза повыкалывали, зубы повыбивали, языки поотрезали. А они это все Ему. Говорили: «Тебе, Господи. Для Тебя, Господи. На, Господи!» А некоторые – дрожали. Некоторые – отрекались. А потом – обратно шли.
