Желаю ему освоить какое-либо ремесло, чтобы, независимо от должности и образования, его же руки всегда могли дать ему хлеб.
Желаю ему посмотреть хоть немного мир, чтобы перестать ругать свою собственную землю и понять, что со времён грехопадения всюду всё примерно одинаково.
Желаю, по приезде в любой город или село, идти на кладбище с молитвой, потому что жившие раньше нас, скорее всего, были лучше нас. Не хуже — точно.
Желаю научиться терпеть боль физическую и нравственную, но как можно меньше той и другой причинять окружающим.
Ещё — относиться к деньгам как к деньгам, а не как к богу, и уметь делиться заработанным.
Ещё — меньше грешить, чтоб с ума не сойти.
Ещё — искать счастья в семье. Если там его нет, то нигде нет. Притом, что и монастырь семья, а если не семья, то это и не монастырь.
Ещё — много читать, но знать, что самая великая книга — Евангелие.
Ну и последнее: знать, что грех будет завоёвывать всё больше и больше места в сердцах людей и в их сознании. Облегчённо-прохладительного христианства не будет. Будет труд и исповедничество. И значит, главные из ожидаемых качеств — это трудолюбие и верность.
«Сегодня холодная голова на вес золота» (27 декабря 2013г.)
Об Украине, Майдане и революции
Что такое Европа и откуда взялся Евромайдан, чего в сложившейся ситуации добивается Церковь и как относиться к ходящим на баррикады священникам, можно ли христианину протестовать и есть ли идеи, которые способны объединить украинцев — на эти и другие вопросы отвечает известный проповедник и миссионер, настоятель киевского храма во имя преподобного Агапита Печерского протоиерей Андрей Ткачёв.
— Какова позиция Церкви по поводу Евромайдана?
— Хорошо бы было, если бы мы научились говорить дифференцированно.
Нельзя смотреть на Европу однобоко. Людям нужно разъяснять, что в Европе хорошо, а что плохо. Лично мне как христианину в Европе нравятся Дрезденская галерея, Кёльнский собор, мощи святых… Её культура, её история. То практическое человеколюбие, которое выражено в социальной помощи и защите общества, устройстве быта и труда, но не везде, не во всей Европе. И мне не нравится в Европе отказ от христианства, христианской истории, которая её сформировала. Революционное изменение семейного кода, семейных ценностей.
Если бы мы спросили людей, стоящих на Майдане, кто из них читал Соглашение об ассоциации, — уверен, что услышали бы одинокие голоса. В этом вся проблема. Спросите их, что вам нравится в этом документе и что не нравится. Мы видим «шариковый» большевизм: «не читал, но осуждаю», «не читал, но одобряю». Людей захватывает волна патриотизма, надежды на счастье, о котором они не имеют представления. И за это «счастье» они самоотверженно воюют.
