Отвечают: «Зачем нам? Мы в простоте спасемся. По факту, так сказать, принадлежности к святому семени». Одним словом — полнота чисто еврейских интуиций, в полной мере заслуживающих проклятия за гордость и духовную бесплодность.
Прошлое наше, будем мы его любить трезво, а не как подвид самолюбия, не дает нам права на всегдашнюю гордость. Прошлое требует знаний, ума, слез и ответственности. Настоящее наше еще более запрещает нам пользоваться готовыми самоопределениями, включающими слов «святость». Настоящее наше требует труда и снова труда. Потому те, кто не привык сыпать словами, в отрыве от смысла, должны доказать свою любовь к Церкви и Родине повседневным трудом и отсутствием пафоса.
P.S. Слово «Святая» не случайно рифмуется со словом «Русь». Но эта рифма — пророчество, а не голая констатация. Труженик, а не крикун-идеолог имеет право на соединение двух этих слов в одну полнозвучную фразу. Да и то — в конце жизни, после понесенных трудов, а не на митинге или в полемическом запале. Иначе, лучше не повторять лишний раз этих слов, памятуя, что «от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься».
Я родился и вырос во Львове, где много камня и мало воды. И теперь я живу в Киеве, где мощная водная артерия рассекает не только город, но и страну пополам, и, если верить Николаю Васильевичу, редкая птица долетит до середины этого природного чуда. Но в Киеве мало камня, — такого, что вобрал бы в себя талант и труд. Мало скульптуры, мало резьбы, не видать барельефов. Есть асфальт, и с бетоном все в порядке. То есть, с твердостью полный достаток, но проблемы с красотой.
Свести воду и камень в едином танце, смешать из них коктейль не всем удается. Не все, впрочем, такую задачу себе и ставят. Амстердам, Питер: раз-два, и обчелся.
Венецианцы никаких задач изначально не ставили, кроме одной — выжить. Оттого бежали от варваров в лагуны и болота, и лишь потом приноровились жить более морем, чем сушей; более веслом и сетью, чем плугом. А уже потом — денежными операциями, займом, торговлей в основном, не переставая воевать и выполнять функцию главных таможенников Средиземноморья.
Вся эта неказистая спираль раскручивалась столетиями, а не упала с неба в готовом виде. Но со временем пришла награда — навык и благословение. Так они научились строить крепкие дома и огромные храмы, торговать, воевать и контролировать морские пути. Теперь, когда их идейные полет и долготерпеливое мужество мало кто оценит, когда прошлое замылилось в сказку, а о будущем лучше не думать, милости просим в один из самых странных городов мира, в который невозможно не влюбиться без памяти. Даже не влюбиться, а провалиться, словно Алиса — в Зазеркалье.
