— Ну что ж, уговорила, — улыбнулся Уллубий. — Пойду. Но с одним условием. На спектакль, уж не взыщи, не останусь. Выступлю и уйду. А иначе на бюро не успею, — добавил он извиняющимся тоном.
— Отлично! — просияла Тату. — Значит, в шесть часов мы вас ждем. Зайналабид! Может, и вы придете? У нас там что ни гимназистка, то красавица!
— Хватит тебе тарахтеть! — прервала ее подошедшая Ажав. — Дай и мне хоть словечко вставить.
И она обрушилась на Уллубия с попреками, что он совсем забыл дорогу к ним в дом. Он оправдывался, говорил, что некогда, много дел, извинялся. Клялся, что теперь будет приходить почаще.
— И вообще не дело это, сынок, — сказала Ажав, — что ты ютишься где-то на стороне, без присмотра, когда у меня ты бы жил на всем готовом, и сыт был бы, и ухожен! Да и спокойнее мне было бы. А так все дни проходят в тревоге: где ты? Что с тобой? Может, арестовали? Или, еще того хуже, убили? Когда только все это кончится!
— Скоро, мама. Скоро кончится нашей победой. И ты сразу вздохнешь спокойно, — утешал ее Уллубий, как мог. — Прошу тебя, — сказал он Зайналабиду, уходя, — иди сейчас ко мне и скажи Гамиду, чтобы в шесть часов он был в женской гимназии. Времени осталось не так уж много, а мне еще надо зайти к Хизроеву.
— Может, и я с тобой? — спросил Зайналабид.
— Нет уж, хватит нам ходить вдвоем. К тому же у тебя и свои дела найдутся, я думаю. Надо готовить очередной номер «Танг-Чолпан».
— Тогда возьми, — Зайналабид вынул из кармана браунинг.
— К гимназисткам с оружием? — усмехнулся Уллубий. — Туда бы букет цветов.
— Возьми, возьми, — вмешался молчаливый Хаджи-Омар. — Тату ведь предупредила тебя, что там будут не только гимназистки. А еще лучше возьми мой. Зайналабиду, я думаю, сейчас тоже не стоит ходить по улицам без оружия.
— Ну, если вы настаиваете, — пожал плечами Уллубий и спрятал в карман браунинг, протянутый ему Хаджи-Омаром.
Гамид ждал Уллубия у входа в красивое двухэтажное здание гимназии. Они вместе поднялись по лестнице и вошли в актовый зал, откуда доносились звуки духового оркестра, голоса, смех. Молодежь уже танцевала.
Все знали, что перед началом спектакля будет доклад о текущем моменте. Ждали выступления какого-то оратора, приехавшего из Москвы. Но точно знали имя докладчика лишь несколько человек.
Гамид остался у входа в актовый зал. Он решил на всякий случай приглядеться к обстановке: могло быть всякое. Они уже не раз выступали на таких же молодежных сборищах и хорошо знали, что тут надо быть готовым к любой неожиданности.
