— Ну, что скажешь?
— Вы были правы, командир, — в трех часах езды к востоку движется обоз из двадцати семи повозок. Но при нем пятьдесят человек конной охраны, и двое разведчиков скачут впереди.
— Вас заметили?
— Не думаю, — надменно уронил Йонат.
— Расскажи мне, какие там места.
— Есть только одно место, где их можно взять, но оттуда близко до Остры и до пехоты. Дорога там вьется между двумя лесистыми холмами; с обеих сторон есть где спрятаться, и повозки будут ехать медленно, потому что тракт грязный и крутой.
— Как скоро мы можем туда добраться, чтобы успеть устроить засаду?
— Часа за два, но времени в запасе у нас не остается. Возможно, мы прибудем как раз тогда, когда обоз уже покажется в дальнем конце ущелья.
— Да, времени впритык, — согласился Сарвай, — особенно если учесть, что впереди у них едут разведчики.
Геллан понимал, что риск слишком велик, но Эгель отчаянно нуждался в провизии. Хуже всего было то, что времени на раздумья не оставалось совсем.
— По коням! — скомандовал он.
Скача во главе отряда на восток, Геллан проклинал свою натуру. Перед отъездом было бы очень полезно обратиться к солдатам с краткой, но сильной речью, которая зажгла бы их кровь. Но он никогда не умел говорить с людьми и знал, что солдаты считают его холодным и неприветливым. Сейчас ему было особенно не по себе оттого, что он ведет кого-то из них на смерть, — для такой сумасбродной атаки лучше пригодился бы яркий, неистовый вояка вроде Карнака или Дундаса. Люди боготворят их, молодых, дерзких и не ведающих страха. Они постоянно водят свои сотни на врага, наносят удар и тут же отходят: пусть знают вагрийцы, что с дренаями еще не покончено.
На ветеранов вроде Геллана они смотрят свысока. “Может, они и правы”, — подумал Геллан, скача против бьющего в лицо ветра.
Пора бы ему на покой. Он подумывал оставить армию этой осенью — но сейчас дренайский офицер не может просто так уйти в отставку.
Они добрались до места меньше чем за два часа, и Геллан подозвал к себе младших офицеров. Двух человек из числа лучших стрелков послали снять разведчиков, и отряд разделился надвое: одна половина засела по правую, другая по левую сторону дороги. Правой половиной командовал Геллан, левую, вопреки неодобрительному взгляду Сарвая, он поручил Йонату.
Солдаты укрылись в лесу. Геллан закусил губу, и мысль его чертила бешеные круги, ища изъян в задуманном. Он был уверен, что такой изъян существует и виден всем, кроме него.
