Вот ведь самоуверенная идиотка!
- Когда это вы успели договориться с… Ермаковым? – Обухов багровел, и мне не понравился нездоровый цвет лица.
- Только что. Пап не переживай, я…
- Тащи свою, пока еще целую, задницу домой!
- Пап!
- Развернулась и сбрызнула отсюда.
- Папа!
В поединке коза явно проигрывала. Пора было вмешаться.
- Андрей Григорьевич, присядьте, - я дождался, когда он тяжело опуститься на диван напротив меня, потом взял подписанные им документы и помахал в воздухе между нами. – Ваша дочь совершеннолетняя, дееспособная. И мне кажется благородной её попытка сохранить ваш бизнес.
- Она дура, - огрызнулся Обухов.
- Тут возразить нечем, - согласился я.
- Ой, вот только не надо…
- Помолчи.
- Заткнись!
Коза вздернула подбородок, обошла стол, вертя своей попкой перед носом, и села рядом с отцом, закинув ногу на ногу, снова на секунду выбивая меня из колеи похотливыми образами.
Так, собрался, Рус. Ты потом с ней наиграешься, когда окончательно уложишь на лопатки папашу.
Обухов помолчал некоторое время, потом вздохнул:
- Я так понимаю, от меня уже ничего не зависит?
- Нет, папа, я все решила. И не хочу, чтобы ты расплачивался за мои ошибки.
Ей бы пафоса в тон поменьше, даже я проникся.
- С ней ничего не должно случится, - проговорил Обухов, глядя мне в глаза.
- А как в этом случае я буду ее перевоспитывать? – усмехнулся я. – С ней много чего случится. Но она останется живой, если вы об этом.
- И как долго ты собираешься её воспитывать?
Я смерил козу оценивающим взглядом. Та сразу поддалась вперед, расправляя плечи, выпячивая грудь и облизывая губы. Нарочно или подсознательно – неважно. Но как долго коза будет заблуждаться на свой счет?
- До конца года – она моя. Потом отпущу.
- Ого, у тебя аппетиты, - улыбнулась Обухова, многозначительно улыбаясь.
Так ведь она реально собирается отработать залет сексом! Вот с этого и начнем обламывать.
- До нового года? – неуверенно переспросил отец. – Уверен? Если что, я заберу ее раньше.
И это была сделка.
Я поднял договор, на глазах Обухова разорвал его и подал руку Юльке, перетаскивая на свой диван.
- Пока не отпущу её – вы не вмешиваетесь.
Коза неуклюже плюхнулась рядом, заваливаясь на меня и обдавая своим обволакивающим ароматом.
Пахнет как течная сучка. И ведь мне придется обламывать не только ее инстинкты, но и свои. Мать её!
- Так не пойдет, - вдруг рявкнул Обухов, и я тут же пожалел, что не оставил договор в качестве страховки. – Я не смогу просто взять и отдать дочь сутенеру.
