Бай, бай, да побай,
Малый Сбышек, засыпай,
Котя, котенька, коток,
Котя, серенький лобок,
Приди, котя, ночевать,
Мала Сбышека качать…
Голос был похож на матушкин – и в то же время не похож. Какая-то хищная нелюдь подделывалась под родной напев, да не могла скрыть природной злобы порождений ночи. Пан Сбыслав тряхнул головой, выбранился матерно по-руски да по-польски. Оглянувшись, он увидел своих пахолков, лежавших вдоль тропы, точно беглецы, побитые на погоне. Дмитр да Юрко – бывалый ваяр, потерявший счёт сечам, да зелёный юнец, побывавший в двух-трёх пустяковых сшибках да убивший агульным счётом всего пять врагов – оказались самыми стойкими. Однако и они еле стояли на ногах, цепляясь за деревья и понурив головы. Только и разницы, что Дмитр к ели приклеился, а Юрко берёзу обнимает.
Пан Сбыслав плюнул, вытянул из ножен саблю, взял в левую руку пистоль и двинулся дальше по следам Ванды.
Идти ему пришлось недолго. Вскоре он очутился на небольшой округлой поляне. Именно очутился: шёл-шёл по лесной стёжке, перебивая зевоту чёрной бранью, и нежданно-негаданно обнаружил вокруг себя открытое пространство, точно деревья расступились в стороны. Пан Чарнецкий в изумлении огляделся и увидел Ванду. Она лежала на спине, разбросав руки, и как будто спала.
– Пани Ванда! – не своим голосом вскрикнул пан Чарнецкий и бросился к ней, на ходу убирая саблю в ножны.
Чутьё бывалого бойца заставило его оглянуться. И он увидел тёмное тело, молчком падающее на него сверху. Пан Сбыслав вскинул пистолет, выстрелил и, судя по гневному рёву, попал. Только невиданный дотоле хищник оказался крепок. Он вцепился в рыцаря четырьмя когтистыми лапами, и примеривался пастью к шее, но пан Сбыслав, извернувшись, сунул в пасть пистоль. Зубы лесной твари заскрежетали по железу, сминая его. Противники покатились по снегу, рыча совершенно одинаково – что человек, что невиданный зверь.
За свою некороткую жизнь пан Сбыслав прошёл множество сражений, а полеванье на зверя считал доброй рыцарской забавой. Доводилось ему брать на рогатину и медведя, и вепря, и биться с волком, имея нож против клыков, и рысь однажды прыгнула на него сверху. Но нынешний противник напоминал рысь лишь внешне – да и то, насколько удалось рассмотреть. Он боролся с силой и проворством лесной твари – и с человечьим разумением. «Дотянуться б к ножу – и я спасён…» – думал пан Сбыслав, выламывая лапы и награждая коварную тварь ударами по чему попало. Лесной боец урчал, а его стальные когти легко пронизали футру, колет, жупан и рубаху, и рвали тело человека.
