Все добрые женщины в глубине души любят соединять влюбленных. Милая миссис Барнард очень скоро поняла, что у меня на уме, и была тронута моим мальчишеским пылом. Я наведывался в Приорат один раз, дважды, трижды, но никак не мог повидать Агнесу. Слуга только пожимал плечами и дерзко смеялся мне в лицо, а в последний раз заявил: "Нечего тебе сюда ходить. Стричься мы не собираемся, а помады и мыла нам тоже не надо", - и захлопнул у меня перед носом дверь.
Я был потрясен этой дерзостью и не мог опомниться от гнева и унижения. Я отправился к миссис Барнард и поведал, ей о своих злоключениях. Бросившись на софу рядом с нею, я разразился горькими слезами. Я рассказал ей о том, как я спас малютку Агнесу, и о том, что люблю ее больше всего на свете. Когда я излил душу, мне стало немного легче. Добрая женщина украдкой вытирала глаза, а потом крепко меня расцеловала. Мало того, в следующую среду, когда я пришел домой из школы, она пригласила меня к чаю, и кого бы, вы думали, я там встретил? Не кого иного, как маленькую Агнесу. Она залилась ярким румянцем. Потом она подошла ко мне, подставила мне свою щечку для поцелуя и расплакалась. Ах, как горько она плакала! Все трое, бывшие в комнате, дружно всхлипывали. (Как ясно вижу я перед собой эту комнату, выходившую в сад, старинные голубые чашечки с драконами и большой серебряный чайник!) Да, там было трое, и все трое - пятидесятилетняя дама, тринадцатилетний мальчик и маленькая девочка восьми лет от роду - горько плакали. Угадайте, что было дальше? Пятидесятилетняя дама, разумеется, вспомнила, что забыла очки, и отправилась за ними, наверх, и тогда малютка открыла мне свое сердце и рассказала милому Денни, как она по нем соскучилась и как жители Приората на него сердятся - до того сердятся, что не велят никогда упоминать его имя.
- Так сказал шевалье и другие джентльмены тоже, а особенно мистер Джозеф. Он стал ужасно злой после своего несчастья, и однажды, когда ты приходил, он спрятался за дверью с большой плеткой и сказал, что впустит тебя в прихожую, а потом всю душу из тебя вытрясет, но миссис Уэстон заплакала, а мистер Джеймс сказал: "Не будь дураком, Джо". Но ты, наверное, что-нибудь сделал мистеру Джозефу, милый Денни, - ведь когда он слышит твое имя, он становится просто бешеный и бранится так, что слушать страшно. Почему он так на тебя сердит?
- Значит, он и вправду подстерегал меня с плеткой? Тогда я знаю, что мне надо делать. Я теперь и шагу не ступлю без пистолета. Я уже подстрелил одного молодчика, и если кто-нибудь станет мне угрожать, я буду защищаться, - воскликнул я.
