— А ты сам подумай, зачем! — давал Гелиоту последний шанс Валага.
Нельзя нарушать свои клятвы вспомнил юноша, а он уже дал одну: отомстить Валаге любой ценой, даже нарушив слово.
— Клянусь, что не буду больше пытаться отомстить тебе и убить тебя. Клянусь, что не причину никому из Кронов вреда. Клянусь быть твоим учеником и слугой! Ты доволен!? — прокричал он последнюю фразу.
Валага прищурившись, оценивающе рассматривал юношу. Он снова как-то быстро согласился. И надо бы его убить, ведь нельзя ему верить.
— Клянусь, что никому не расскажу и своем происхождении, — подсказал Валага.
Юноша замотал в ответ головой.
— Я распространяться не буду о своем позоре и клясться тоже не буду, — уверенно заявил он.
— Клянись, иначе!
— Иначе, — перебил его Гелиот. — Убивай. Я все сказал и слово свое держать умею! — глядя прямо Валаге в глаза, врал юноша.
Он вспомнил Милу. Когда ей чего-то не хотелось делать из поручений матери, она кивала головой, а за спиной держала скрещенные крестиком пальцы. Мила всегда говорила, что это спасает ее душу от ада после смерти. Это значило, она дает обещание не по-настоящему, а понарошку, значит, ничего не будет. Вот и Гелиот сейчас, успокаивал себя юноша, клянется понарошку.
— Я все равно тебе не верю, — произнес Валага. — Помни это. Продолжение урока сегодня на закате в Сером зале.
Правитель встал и вышел из дома, а Гелиот остался растерянно стоять в центре гостиной. Вода ушла вместе со своим повелителем, оставив после себя разрушительные последствия принятого Гелиотом решения.
— Оказывается трудно быть взрослым, — вслух произнес юноша. Истина, свалившаяся на еще неокрепшие плечи, сильно выматывала и сморила в сон. Засыпая на кресле в центре гостиной, он с теплом вспомнил дом, родных, мир, в который больше нет возврата. Он вдруг именно сегодня, сейчас это осознал.
Последние недели Гелиот чувствовал себя настоящим идиотом. Ему казалось, что стоит только пройти обряд посвящения — и все: он Крон, самый сильный и могущественный. На деле все было не так. Стихия не слушала его. Она упорно отказывалась ему подчиняться.
Правитель Кронов учил юношу не управлению стихией, а умению чувствовать ее. Понимать тонкую грань между рабой и слугой по доброй воле. Гелиот с трудом распознавал эти понятия.
— Она не твоя раба, — повторял вновь и вновь Валага, — она твоя слуга.
— Сила не оценивает выбор, а исполняет приказ, — недоумевал Гелиот. — В чем разница?
— В том и разница, — упорно отмалчивался Крон, не давая конкретных объяснений.
