— Его. — Алекс кивнул на акушера, — выпроводить и оплатить услуги. Моя дорогая жена пообещала тебе жизнь за здорового наследника, — обратился он уже к мужчине. — Надеюсь, о том что молчание золото, говорить не надо?
Акушер нервно замотал головой. Он старался не смотреть на болтающуюся на одной руке вампирки еще живую помощницу.
— Не надо, сэр.
Теперь вмешалась Эмма. Подхватив акушера за шиворот она поволокла его на выход. Он даже не пытался сопротивляться, его ноги еле успевали переставляться под натиском вампирки. Дверь скрипнула, и Эмма растворилась за ней со своей ношей.
Мила хладнокровно держала пытающуюся вырваться девушку, та издавала гортанные звуки и давилась слезами, градом льющимися из глаз. Ни один мускул не дрогнул на лицах семьи при виде несчастной, им было все равно, что ей страшно, что скоро ее жизнь безвременно оборвется в столь юном возрасте. Мила наклонила девушку над кроватью, обнажая ее шею перед матерью. Женщина немного тряхнула головой, будто примеряясь, и острыми клыками впилась в горло. Марта Старлайт, вымотанная родами, истощенная месяцами беременности, выпила из девушки всю кровь, всю ее жизнь. Бездыханное тело небрежно бросили на пол.
Вернулась Эмма. Она застала всю семью ждущую ее для первого семейного обряда. Эльза стояла рядом с отцом и держала его за руки. Мила сидела на краю кровати, а Марта нежно смотрела на малыша в своих руках. Сейчас они были самой обыкновенной любящей семьей, чье счастье не знало границ.
Вампирка перекусила вену на своем запястье и жирные капли крови стали падать на лицо младенца. Вместо того, чтобы жадно впиться в руку матери ребенок стал истерически кричать. Марта в замешательстве уставилась на него и повторила попытку накормить маленького новорожденного вампира, но он продолжал плакать.
— Да что такое? — выругалась она.
— Дай его сюда, — грубо сказал Алекс.
Страшная догадка поразила его в самое сердце. Ноги мужчины подкосились, руки затряслись. Он еле сдерживал волнение, чтобы это не заметила семья.
Взяв ребенка на руки, он аккуратно приподнял ему верхнюю губу и не обнаружил там двух удлиненных резцов, с которыми рождаются все вампиры.
— Что это? — потрясенно прошептал он, показывая ребенка Марте.
— Человек, — одновременно выдохнули сестры.
Марта закрыла лицо руками и начала истерически смеяться. Ошалев от новости она выкатила глаза, на ее лице застыло выражение неприкрытого ужаса (слитно), смех перешел в всхлипы. Алекс держал кричащего ребенка на вытянутых руках, словно прокаженного.
