Толстые перчатки защищали Валагу от смертельно опасной — кожи «ужасного листолаза», самого ядовитого существа на планете. Это крошечное создание, всего три сантиметра величиной, могло запросто убить его. Одного прикосновения ничем не защищенной кожей было бы достаточно, чтобы вызвать сердечную недостаточность или аритмию.
Валага стал быстро передвигать лягушек по блюду к отверстиям. Когда очередная, приближалась к нему он протыкал ее насквозь тонкой металлической иглой, прикалывая к блюду.
Валаге было слегка жаль этих маленьких созданий. Несчастные животные вертелись на иглах и предпринимали последние попытки спасти себя, но разве они могли что-то изменить. Мужчина кинул блюдо в огонь. Жар костра опалил его дно и оно стало медленно нагреваться. Умирая от жара Листолазы выделяли на своей спинке белую слизь. Валага медленно, не делая резких движений, смачивал края дротиков в этой субстанции. После чего раскладывал их на решетку из прутиков, чтобы они хорошо обсохли и сохранили яд на долгие годы.
Выбрав весь яд из первой партии Листолазов, мужчина продолжил работу, у него еще две колбы полные ярко-желтых созданий. Через пару часов закрома Валаги ломились от количества отравленных дротиков. Обсохшие и готовые к использованию они были сложены в небольшой деревянный ящик.
Завалившись на спину, Валага стал наблюдать за кусочком неба среди крон деревьев. Он был весь усыпан звездами. Август вернется за ним завтра. Впереди целая ночь, чтобы подумать.
Вспомнить милую любимую Пандору и ее жизнь, что никогда ему не вернуть. Он никогда не простит себе, что позволил ей рискнуть собой, позволил умереть. Он должен был забрать ребенка у Марты раньше. Теперь все либо ничего! Как Валага не молил Богов и силу новый наместник так и не появился на свет. Видимо править его народом все-таки будет вампир, монстр, убийца. Его мать наверняка научила его убивать раньше, чем ходить. С момента его рождения уже прошло двадцать лет.
— Черт, — выругался Крон. — Надо было его раньше забирать!
Гелиот стоял на краю леса по колено в снегу. У его ног зияла пропасть, а взору открывалось бескрайнее белое море из сопок, покрытых голым лесом с редкими вечнозелеными елочками.
К своему двадцатилетию несуразный долговязый подросток превратился в юного мужчину. Он был высок, жилист, статен словно принц. Его черные смоляные волосы почти доставали до плеч, а черные глаза подозрительно и сурово всматривались вдаль.
