Эпсилон в созвездии Лебедя | страница 74
Кесси покосилась на Хайнриха, прикрыла трубку рукой и отошла поближе к окну.
— Августа, что с тобой?
— Ничего… — снова тишина. — Ничего, всё хорошо. Просто я думаю, что должна вернуться к матери. Спасибо тебе ещё раз.
Кесси ещё больше укрепилась в мнении, что что-то всё-таки не так. Снова кинула взгляд на гостя и торопливо вышла в коридор, а затем зашептала:
— Августа, как это понимать? Ты бы хоть мне что-то сказала. И потом, она же заставит тебя вступить в брак. Ты же этого не хотела.
— А теперь хочу.
— М… Да? Тебе понравился жених?
— Я его не видела ещё. Но, Кесси… — Августа, как ей показалось, сдержала всхлип. — Я так больше не могу. Сколько ещё я должна ждать? Люблю я его или не люблю, но между нами ничего не будет никогда.
— Августа! Стоять!
Голос Августы смолк.
— Ничего не предпринимай. Через десять минут перезвоню. Хорошо?
Тишина.
— Ради меня.
— Ладно. Буду ждать.
Кесси вернулась в комнату и уставилась на гостя в упор. Будто почувствовав её взгляд, Хайнрих неуверенно поднял глаза.
— Августа выходит замуж, — произнесла Кесси, тщательно печатая слог и не отрывая от Хайнриха глаз.
Хайнрих неверяще взглянул на нее. Потом отвел взгляд и практически прошептал:
— Я рад за неё. Так будет лучше для всех.
Кесси вскинула бровь и медленно приблизилась к нему.
— Что?
Хайнрих, не ожидавший от беременной леди такого напора, немного оторопел.
— Так ведь будет лучше для всех? — неуверенно спросил он.
— Ты мужчина или нет? — рявкнула Кесси и, дёрнув его за рукав, заставила встать. Хайнрих ошарашенно открыл рот. — Она год из-за тебя страдала — и хочешь, чтобы всю жизнь продолжала страдать?
Хайнрих озадаченно смотрел на неё какое-то время, потом, словно убеждая себя в чем-то, провозгласил:
— Я как раз не хочу, чтобы она страдала.
— Тогда тебе придётся наконец-то с ней поговорить.
— И что я ей скажу? Прости, между нами ничего не может быть? Уверен, что она это поняла и сама.
— А между вами ничего не может быть?
Хайнрих затравленно посмотрел на нее.
— Она хочет быть только с тобой. А ты хочешь чего?
— А я не хочу причинять ей боль!
— Идиот! Я таких идиотов на второй день увольняю!
Хайнрих непонимающе приподнял бровь. Кесси решила, что надо сбавить тон.
— Хайнрих, ты же любишь её, — сказала она уже мягче. — Иначе с чего бы ты так переживал?
Хайнрих снова надолго замолчал.
— Люблю, — признался он наконец. — Но вместе нам не быть никогда.
— Почему?
Взгляд Хайнриха изменился немного, и он посмотрел на хозяйку квартиры так, как смотрели мужчины всегда — насмешливо и немного свысока.