Эпсилон в созвездии Лебедя | страница 74



Кесси покосилась на Хайнриха, прикрыла трубку рукой и отошла поближе к окну.

— Августа, что с тобой?

— Ничего… — снова тишина. — Ничего, всё хорошо. Просто я думаю, что должна вернуться к матери. Спасибо тебе ещё раз.

Кесси ещё больше укрепилась в мнении, что что-то всё-таки не так. Снова кинула взгляд на гостя и торопливо вышла в коридор, а затем зашептала:

— Августа, как это понимать? Ты бы хоть мне что-то сказала. И потом, она же заставит тебя вступить в брак. Ты же этого не хотела.

— А теперь хочу.

— М… Да? Тебе понравился жених?

— Я его не видела ещё. Но, Кесси… — Августа, как ей показалось, сдержала всхлип. — Я так больше не могу. Сколько ещё я должна ждать? Люблю я его или не люблю, но между нами ничего не будет никогда.

— Августа! Стоять!

Голос Августы смолк.

— Ничего не предпринимай. Через десять минут перезвоню. Хорошо?

Тишина.

— Ради меня.

— Ладно. Буду ждать.

Кесси вернулась в комнату и уставилась на гостя в упор. Будто почувствовав её взгляд, Хайнрих неуверенно поднял глаза.

— Августа выходит замуж, — произнесла Кесси, тщательно печатая слог и не отрывая от Хайнриха глаз.

Хайнрих неверяще взглянул на нее. Потом отвел взгляд и практически прошептал:

— Я рад за неё. Так будет лучше для всех.

Кесси вскинула бровь и медленно приблизилась к нему.

— Что?

Хайнрих, не ожидавший от беременной леди такого напора, немного оторопел.

— Так ведь будет лучше для всех? — неуверенно спросил он.

— Ты мужчина или нет? — рявкнула Кесси и, дёрнув его за рукав, заставила встать. Хайнрих ошарашенно открыл рот. — Она год из-за тебя страдала — и хочешь, чтобы всю жизнь продолжала страдать?

Хайнрих озадаченно смотрел на неё какое-то время, потом, словно убеждая себя в чем-то, провозгласил:

— Я как раз не хочу, чтобы она страдала.

— Тогда тебе придётся наконец-то с ней поговорить.

— И что я ей скажу? Прости, между нами ничего не может быть? Уверен, что она это поняла и сама.

— А между вами ничего не может быть?

Хайнрих затравленно посмотрел на нее.

— Она хочет быть только с тобой. А ты хочешь чего?

— А я не хочу причинять ей боль!

— Идиот! Я таких идиотов на второй день увольняю!

Хайнрих непонимающе приподнял бровь. Кесси решила, что надо сбавить тон.

— Хайнрих, ты же любишь её, — сказала она уже мягче. — Иначе с чего бы ты так переживал?

Хайнрих снова надолго замолчал.

— Люблю, — признался он наконец. — Но вместе нам не быть никогда.

— Почему?

Взгляд Хайнриха изменился немного, и он посмотрел на хозяйку квартиры так, как смотрели мужчины всегда — насмешливо и немного свысока.