Гратин тоже был занят. Кесси просидела пару вечеров у него в гостиной, но быстро поняла, что только отвлекает того от работы, нужной им обоим, и больше решила не приходить.
В воскресенье Гратин позвонил и спросил:
— Куда ты пропала?
Кесси смутилась.
— Я думала, я не даю тебе работать. Разве нет?
— Ну… — Гратин прокашлялся. — Как тебе сказать… в общем, да, но мне всё равно было бы приятно, если бы ты звонила.
— Хорошо, — Кесси невольно улыбнулась, а потом не выдержала и пожаловалась: — Нечего делать совсем. Я так не привыкла. В школе весь день был расписан по часам. И с… ну, в общем, после школы тоже свободного времени было немного.
— Ты же в новом городе, — мягко намекнул Гратин. — Неужели не найдёшь, куда пойти? Театры, выставки, рестораны…
— Да мне как-то… Даже нечего надеть.
Гратин усмехнулся.
— Ну, вот этим и займись. Твой образ древней пророчицы в чёрном хитоне, конечно, очень романтичен, но для деловых встреч тебе пригодится пара костюмов.
Кесси покраснела. Гратин наконец произнёс вслух то, чего Кесси всё время ждала и боялась услышать.
— Я похожа на чучело, да? — спросила он. — Наверное, тебе стыдно было со мной в кино?
— М… Кесси? — в голосе Гратина недоумение мешалось с каким-то затаённым страхом.
— Что? Я не обижусь, прямо скажи.
Слышалось только дыхание Гратина.
— Это не телефонный разговор.
— А мне было бы трудно услышать это, глядя тебе в глаза.
Гратин явно сдался.
— Хорошо. Ты… Ты у меня вызываешь странное чувство, Кесси.
Кесси с некоторыв удивлением глянула на него.
— Ты не такая, как все. У меня от этого сердце замирает. И ты не пытаешься им подражать. Остальные девушки, которых я знал… Для них главное — оболочка. И себя они украшают снаружи, скрывая то, что у них в голове. А ты… Будто светишься изнутри.
Кесси не смогла найти слов. Щёки её стремительно заливались румянцем.
— Скажи что-нибудь, — наконец не выдержал Гратин, которому и самому уже становилось неловко.
— Я боюсь, — выдавила Кесси, покраснела ещё сильней и тут же добавила: — Я не это имела в виду, когда задавала вопрос.
— Да? Извини.
Оба замолкли, чувствуя обоюдную неловкость.
— Я, наверное, пойду работать, да?
Кесси закусила губу. На глаза наворачивались слезы, и она не сразу поняла почему: она мечтала услышать именно эти слова, мечтала всю жизнь, разглядывая глянцевые журналы с фотографиями Юргена и статьями о нём. Мечтала, но произнёс их совсем не тот.
— Иди, — тихо сказала Кесси, — не буду мешать.
