А вот там нас ждало неприятное.
Их было человек сорок, уверенные мужчины в форме, отличные от тех, кого я видела на пристани. Те были молодыми, неопытными, несмелыми, у этих же мрачная уверенность и «твёрдость» чувствовались в каждом движении, в каждом спокойном вдохе, поднимающем широкий разворот плеч, в каждом безразличном, но всё равно цепком и внимательном взгляде, которые они бросали в сторону спускающийся по лестнице нас.
Это были не просто стражи, не просто мужчины — воины. Закаленные войнами, повидавшие такие ужасы, что и говорить страшно, те, что убьют без лишних раздумий.
И все они сейчас собрались здесь, внизу, и стояли, повернувшись в одну сторону. Туда, где тихо о чём-то переговаривались Аэр и Аксэль.
Не знаю, что здесь происходит, но всё внутри меня твердило, что узнать это лучше позже, а сейчас же — покинуть замок. Незамедлительно, прямо сейчас.
Не вызвав никаких подозрений у белоформенных воинов с золотыми знаками отличия на левой груди, мы спустились по широкой, немного изогнутой лестнице, прошли вдоль стены, обогнув всё это невозмутимое суровое воинство, и подобрались к двери.
Это было похоже на какой-то порыв, оказавшийся сильнее меня. Порыв, который я просто не успела сдержать, чуть повернув голову и взглянув на совещавшихся друг с другом мужчин. И тут же, как по щелчку пальцев, Мьярис, выслушивающий эймонта, повернул голову и посмотрел прямо на меня. Чётко на меня!
Всего секунду он смотрел мне в глаза, затем окинул внимательным взглядом всё одеяние, глянул на стоящую рядом Арлим и вновь посмотрел мне в глаза. Сложно сказать, что выражало его лицо. Скорее, ничего, чем что-то определенное.
Именно с этим выражением лица он и отвернулся, вновь уделив всё своё внимание правителю. Но я-то не отворачивалась, а потому отчётливо видела дёрнувшиеся узлы на его щеках.
Он узнал меня, но не стал останавливать и даже раскрывать мою личность. Он просто… отвернулся. Позволил действовать самостоятельно? Или, может, надеется, что меня убьют побыстрее и избавят его от моего существования? Тогда в этом случае мужчину ждало разочарование: я умирать не собиралась.
Город мы покинули, никем не замеченные. Шли в противоположную от пристани сторону, вниз по холму, и очень скоро оставили за спиной последний каменный домик, ступив на территорию фиолетового леса. Светло или темно, чуть светясь или погружая во мрак, но вся листва без исключения в этом лесу была глубокого фиолетового цвета. Да даже тёмные стволы, и те отливали этим оттенком!
