— Я, Варэа Эргас Дараунд, с честью принимаю в дар ваш меч, вашу жизнь и ваш дом, и готова призвать вас в ответственный момент с целью обеспечения собственной безопасности. Повтори.
Не стала. Вот просто не стала!
— Что за бред? — скривилась, складывая руки на груди, — Это издевательство, а не клятва. Я не стану такую фигню говорить.
Ник зарычал, у него даже глаз дернулся. Заметно так.
— Это стандартная форма принятия клятвы, — прошипел он, совершая руками хватательно-удушающие движения.
Наверняка представлял, как шею мою сжимает.
— Что ещё за Варэа и всё остальное? — поджала губы, не собираясь ничего никому говорить.
Звучит так, мол «я, так уж и быть, принимаю ваши жалкие жизни, дома и все остальное и буду нагло эксплуатировать». Я не стану такое говорить!
— Это ты, дура! — Ник опять перешел на крик.
— Сам ты дура! — заорала в ответ и ещё громче:- Не смей орать на меня!
— Хватит тупить! — продолжил он ор.
— Как же ты меня бесишь! — в сердцах прошипела, отворачиваясь от него, — Бесишь меня! Уйди!
— Хрен тебе! — не убоялся женской ярости жалкий смертный.
Настал мой черед рычать от бессильной ярости.
— Так, — решительно посмотрела на всё ещё сидящего на земле в благородной позе воина, — никаких клятв. Я не собираюсь использовать чужие жизни, чтобы выжить. Это бред! Вставайте.
— Вы не принимаете нашу клятву? — правильно понял военный.
— Дура, заткнись и прими её! — заорал Ник в самое ухо.
Молча подняла руку и продемонстрировала ему всю свою культурность, выразив её в одном-единственном жесте — факе обыкновенном.
Никита глухо зарычал, не сводя с меня пристального взгляда.
— Чем вам грозит мой отказ принять клятву? — спросила я у военного, потому как совсем не хотелось быть причиной чьей-либо смерти.
Вообще никаким боком.
— Ничем, — произнёс он, — но, ваше высочество, вы должны её принять.
— Почему?
— Для вашей безопасности, — туманно изрек он, не поднимаясь, хотя я его уже дважды об этом попросила.
— Хотите сказать, если я не приму клятву, вы не станете меня защищать? — вскинула брови вопросительно.
Что интересно, Ник тоже сопеть и рычать перестал, замолчал и вопросительно посмотрел на военных.
А тот, с кем я всё это время говорила, дёрнулся, как от удара, рывком поднялся, оказавшись намного выше меня, и посмотрел прямо в глаза. А пока остальные девять воинов тоже на ноги вставали, сказал:
— Ни в коем случае, моя повелительница. Мой меч готов убивать за вас.
Меня заметно передернуло. Хотела попросить, чтобы никого из-за меня не убивали, но Ник молча сжал руку, предупреждая, что сейчас лучше помолчать.
