Глава двадцать вторая. Варя
Я не могу сидеть спокойно, раз за разом прокручивая в голове наш короткий разговор в кабинете. Реакция Егора удивляет меня, не привыкшую к такого рода заботе. Честно говоря, чужая забота для меня вообще что-то из области научной фантастики – интересной и недосягаемой.
Поэтому сначала меня грызёт совесть, потом сомнения, затем снова возвращается совесть, которая зачитывает мне огромную лекцию о неподобающем поведении. А в итоге я открываю рот, и поток слов просто выливается из меня – торопливых, сбивчивых и малоразборчивых, но это именно те слова, что я должна сказать ему.
И, кажется, это те слова, что нужно услышать Егору. Я просто не знаю, как иначе объяснить, что он вдруг резко сворачивает к обочине, тормозит и поворачивается ко мне всем телом настолько, насколько позволяет пространство его просторной машины и габариты его впечатляющей фигуры.
–Я понял, – перебивает решительно и серьёзно кивает в подтверждение своих слов.
Он молчит, думая о том, что я только что наговорила, и всё это время я вынуждена беспокойно мять в ладонях край куртки.
–Мне не нравится, что ты закрываешь глаза на такие важные вещи, – говорит медленно, внимательно глядя мне в глаза. Егор будто отслеживает, как его слова проникают в мой мозг, обрабатываются и создают какой-то вывод. – Я хочу, чтобы ты поняла, насколько важно для тебя и наших детей, чтобы ты нормально питалась.
Я понимаю его слова и понимаю всю важность происходящего. И немного удивляюсь тому, как Егор на это реагирует, но всё равно послушно киваю, говоря, что прекрасно его понимаю.
Потому что питаться для нас троих действительно важно.
Егор на пару секунд прикрывает глаза, опускает голову и касается переносицы большим и указательным пальцем. Замирает так на какое-то время, затем поднимает на меня взгляд и глухо произносит:
–Давай больше не будем к этому возвращаться, хорошо?
Просто молча киваю и отворачиваюсь к окну, не говоря ни слова о том, что вертится у меня в голове.
Это не только моя вина. Кажется, в больницах положен ужин и завтрак, которых у меня не было из-за всех тех лекарств, что в меня влили. Я никогда не скажу этого, но это не я привезла себя в пустую квартиру, где даже чая нет.
Я чувствую себя ужасным человеком за такие мысли, но ничего не могу с ними сделать. Они просто внутри меня.
Кажется, Егор хочет что-то сказать, но просто вздыхает в итоге и страгивается с места, возвращая машину в поток.
