Последние слова главы династии потонули в дружных овациях гостей, после чего будущая наследная чета начала принимать поздравления. При этом Вильгельм-младший оставался в мундире каперанга Российского флота, что было воспринято окружающими как определенный посыл на будущее: очевидно, Кронпринц разделял замыслы отца, чей внешнеполитический курс вел Рейх на сближение с великим восточным соседом.
В образовавшейся суматохе Василий хотел было деликатно улизнуть из-под плотной опеки шлиффеновцев, дабы соскочив с щекотливой темы не «палить контору», а заодно перекинуться парочкй фраз с Петровичем. Но тот его опередил. Балк только поднимался из-за стола, когда сзади, от галереи, раздался веселый, зычный голос Руднева:
— Ага. Попался! Вот он, наш первый абордажник. И пока, как мы можем видеть, друг мой, он в полном порядке. Не дается наш герой вашим генштабистам.
— Германский флот готов прийти своей армии на помощь по первому ее зову. Так что у вашего героя, мой дорогой Всеволод, нет ни единого шанса на спасение, — чуть слышно рассмеялся в ответ собеседник Петровича.
Этот тихий, вкрадчивый смешок мог принадлежать лишь одному человеку. Василий понял, что угодил на прицел самому адмиралу Тирпицу. И, похоже, не только ему одному: шутку главы Маринеамт поддержал дружный гогот сразу нескольких глоток.
Живо повернувшись и щелкнув каблуками, Балк узрел весьма колоритную, «красиво плывущую группу в полосатых купальниках». «Шутка юмора», конечно. Но почему-то именно так, созвучно реакции Ланового на появление незнакомцев в известном советском фильме, он оценил приближение новых персонажей в морских парадках с блестящими галунами, лентами и «иконостасами». И самые солидные коллекции орденов украшали пару первых мундиров, над которыми лучились благодушием изрядно покрасневшие физиономии двух адмиралов, явно успевших отдать часть долгов Бахусу. Хотя, по виду, вполне дееспособных. Правда, последнее, — скорее благодаря изобилию восхитительных закусок, чем похвальной умеренности в употреблении горячительного…
Тирпиц, крепко пожав ему руку, извинился перед армейцами за «изъятие корветтен-капитена из их дружеского круга по неотложным делам службы», и без лишних прелюдий и словесов перезнакомил Балка с группой флотских офицеров, чьи служебные должности говорили сами за себя.
Пообщаться с «героем Симоды и Токио» возжелали: глава информационного бюро Маринеамт контр-адмирал Август фон Геринген, начальник информационного отдела «N» Адмиральштаба капитен цур зее Фридрих фон Пригер, его заместитель фрегаттен-капитен Артур Тэпкен и завсекции Великобритании в «хозяйстве» Пригера высокий, моложавый и прямо-таки лучащийся доброжелательством корветтен-капитен Густав Штейнхауер, «по совместительству» флаг-капитан и доверенное лицо кайзера.
