Кроме статс-дам, фрейлин и прочих обладательниц сияющих коллекций брильянтов, рубинов и аметистов — благоверных и дочерей сановников и генералитета, — завершения «мужской обязательной программы» терпеливо ожидала Императрица Августа Виктория с любимой дочерью Викторией Луизой. Рядом с ними устроилась сестра русской царицы, жена принца Генриха Ирена. А ближе к фонтану — невеста престолонаследника красавица Цецилия и ее вдовая мать, Анастасия Михайловна. Сын ее, Великий герцог Мекленбург-Шверинский Фридрих Франц IV, являлся племянником небезызвестной тетки Михени, Великой княгини Марии Павловны. При этом сама Анастасия Михайловна приходилась старшей сестрой адмиралу Романову. И потому возле нее, грациозно поигрывая веером, расположилась Великая княгиня Ксения Александровна, жена Александра Михайловича и младшая сестрица российского императора…
Гогенцоллерны, Романовы, Гольштейн-Готторпы. Сегодня им предстояло скромное семейное торжество. Германо-российское? Или чисто немецкое? Ну, что тут скажешь…
Конечно, если смотреть по букве генетики, нравится это кому-то или нет, но на троне Российской империи полтора столетия сидели практически чистокровные немцы. Как к этому относиться? Можно по-разному. Ведь русских на германских престолах отродясь не бывало. Но главное — озадачиться сперва вопросом: разве под их дланью русская Держава не шла от победы к победе, а иногда случавшиеся поражения никогда не приводили ее к катастрофе, лишь подчеркивая, как исключения правило, общий положительный тренд?
Да, подлинным несчастьем для страны и народа стало царствование Николая II в нашей с Вами, уважаемый читатель, истории. Но не злонамеренность лежала в корне всех его роковых просчетов и ошибок! На долю последнего российского императора выпало воистину страшное, переломное время: период неотвратимо назревших коренных реформ внутри страны и эпоха передела мира вовне ее, с неизбежным вовлечением России, как великой Державы. Справиться с бременем нарастающих словно снежный ком проблем, посильным лишь личностям титанического масштаба, он оказался не способен.
Не зря говорят: со стороны виднее. Германский канцлер Бюлов однажды высказался о Николае в том ключе, что он мог стать выдающимся Государем при конституционной монархии, но для самодержавного правления не подходил категорически. Всевышний не наделил его ни пылкой одержимостью, ни железобетонной уверенностью в собственной правоте, как, например, Ивана Грозного или Петра Великого. Не одарил он его и талантом окружать себя верными и сильными соратниками, присущим как этим двум выдающимся правителям России, так и в еще большей степени Екатерине Великой, первой немке на российском престоле.
