Неужели никому из оказавшихся в подобной унизительной ситуации, даже в голову не приходило просто плюнуть, развернуться и выйти, да хоть за борт, сказав на прощание: «А не пошло бы ты далеко и лесом, Ваше величество?»
Орднунг? Или что? Информация к размышлению: их нравы, как говорится. И с чего мы так удивлялись, как горделивые германские генералы и фельдмаршалы позволяли вытирать о себя сапоги сбрендившему от собственного величия отставному ефрейтору? Похоже, что в коллизии офицерской чести и догмата «начальник ВСЕГДА прав», догмат победил здесь давно. Вот вам, Василий Александрович, еще один штришок к портрету воинствующего пруссачества. «Ты начальник — я дурак!» — ist das axiom? Natürlich!
* * *
Вечер перестал быть томным и торжественно-респектабельным моментально, словно по мановению волшебной палочки рассерженной волшебницы, которую почему-то на этот праздник жизни забыли пригласить. Нет, невеста Кронпринца не уколола себе пальчик вилкой. Не превратились в тыквы катера у пристани, не трансформировалась в мышат с крысятами многочисленная ливрейная прислуга. Но…
Огласивший округу истошный женский визг, которому через секунду-другую начали вторить еще несколько комплектов дамских голосовых связок, был способен заставить вскочить или шарахнуться подальше от эпицентра этих килогерц и децибелл кого угодно. Что, собственно, и произошло. Но, слава богу, поднявшаяся суета и суматоха не означали ничего серьезного. Всего-то одна маленькая, безобидная летучая мышка…
Бедняжка в погоне за мотыльком, привлеченным светом фонарей, самую малость не рассчитала траекторию стремительного полета и… бац! Внезапно оказалась прямо на шляпке супруги канцлера Бюлова. Смех, шутки, веселье, как говорится…
Но внимание Балка привлекло иное событие. Пока госпожу канцлершу приводили в чувство веерами и уксусом, а ее подругам и прочим сочувствующим особам суетящиеся кавалеры подливали освежающего шампанского, несколько действующих лиц по-тихому, бочком-бочком, оставили застолье. И стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, удалились в дворцовые покои. Василия их уход весьма заинтересовал, поскольку трое из участников побега от коллектива являлись объектами его повышенного внимания.
«Итак, что мы имеем: Петрович, кайзер, Тирпиц и пара неизвестных фигурантов во фраках собрались учинить междусобойчик. Занятно. Только кто они, эти двое?»
— Вижу, Вы заинтригованы, любезный Василий Александрович? — негромко спросил Ревентлов, склонившись к уху Василия, — Может быть Вы не знаете господ, вышедших вместе с вашим адмиралом, статс-секретарем Тирпицем и Его Величеством?
