Джек ухмыльнулся, категорически отказываясь разглашать фамильные тайны, и повел ее вверх по лестнице и через все пять спален. Затем он показал ей черный ход на главный этаж. Кухня, согласилась она, была кошмаром времен Депрессии.
- Я часто думал, как это Грэмпс ухитрялся приготовить здесь хоть что-то, произнес Джек, исследуя кончиком пальца слой пыли на холодильнике. - Это все надо выбросить не раздумывая.
- И все-таки... - Она замерла в центре кухни, обводя глазами потолок, стены, виниловый пол. - Здесь чувствуется старинный дух, какая-то аура, она поднимает настроение сразу, как входишь. Мне нравится. Чувствуешь себя уютно и вальяжно.
- Знаешь, это на тебя не похоже, милая.
- Я тебе уже говорила, Джек. Я изменилась.
- Да, я заметил. Конечно, мы изменились, но вот это... - Вытянув руку, он указал на белый эмалевый шкафчик, совершенно облупленный, и на ободранную оловянную раковину с двумя кранами.
Она засмеялась.
- Тебя испортили всякие современные штучки, к которым ты привык в своей врачебной деятельности. Но сюда это не подходит.
- Ура! Я знал это.
- Предупреждаю тебя, Джек, ты испытаешь шок. И поспешишь обратно в Омаху, а люди решат, что тебе подпалило хвост на пожаре.
- Ошибаешься. Возвращение домой станет самым памятным для меня событием. Ее лицо странно помрачнело.
- Все меняется. Время никого и ничего не щадит, - сказала она медленно.
- Некоторые вещи от времени даже становятся лучше. Например, воспоминания и вина - возраст делает их дороже.
Эбби опять помрачнела, а потом внезапно отвернулась и, раздвинув плотный занавес на двери, стала смотреть во двор.
- Как ты собираешься справиться с такой уймой работы? - спросила она, глядя на поливальную машину, требовавшую покраски, на сарай, нуждавшийся в новой крыше, на густые заросли крапивы возле забора. - Ведь, кроме дома, тут еще двор и хозяйственные постройки. Ты не забыл, что доктор Уилсон ездит и по вызовам? Он единственный в округе, кто отвечает на звонки круглые сутки, и все беззастенчиво пользуются этим.
- Я не забыл.
- Джек, тебе... - она глянула на него через плечо, - лучше бы тебе остаться в Омахе, где люди платят, сколько запросишь. А здесь... - Она остановилась, махнув рукой.
На секунду снова повисло молчание.
- Ты все еще думаешь, что у меня маловато амбиций, не так ли?
- Я никогда этого не говорила.
- Это само собой разумелось. Натали Уорт полагала, что человек, соглашающийся на провинциальную практику, зарывает в землю свои таланты.
