Все это пронеслось за несколько секунд, пока мой затылок не встретился с чем то сильно не гостеприимным и твердым. Кажется, я умирала, ведь последнее что мне мерещилось, это Лешкины глаза, шоколадные. Как у горького бельгийского цвет, мой любимый. А потом все погасло, и не музыки ни шума толпы, я уже не слышала, только обрывками мелькали заснеженные дома за стеклом. И наконец — то наступил спасительный сон.
Глава № 6
Утром, едва проснувшись, я поняла, что у меня две проблемы. Первая — я очень сильно хочу пить. Второе — убийственная головная боль, не позволяет мне даже пошевелиться, отдаваясь вспышками режущих спазмов, при каждом движении.
Я лежала на кровати одна, но полностью раздетая, даже белья нет. Хотя висящая тряпочка на люстре сильно напоминала мой бра, я сильно сомневалась, что вчера была способна на такие глупые поступки. Я же взрослая женщина. Мы просто посидели в баре и приехали… куда кстати? Где это я?
Эта комната мне совершенно незнакома, более того, стены тут бревенчатые. Значит, это дом и кому он принадлежит, я не знаю. Дверь со скрипом отворилась и в проеме появилась очаровательная панда, или приведенье с черными кругами вместо глаз, завернутое в простынь.
— Ира — просипело это нечто и поплелось ко мне, еле передвигая конечности, но задержавшись около зеркала, Настя подпрыгнула и с противным писком и шмыгнула ко мне, зачем-то спрятавшись вместе со мной под простынкой, укрывая нас с головами.
— Мне страшно — пожаловалась Настя
— И мне. Теперь тоже — выбираясь из ее «фигвама», поплелась к зеркалу. С удивлением обнаружила, что я в отличие от Насти перед сном умылась и сняла макияж.
— Насть, а ты помнишь, что вчера было? И где это мы сейчас?
Выглянув в окно, залюбовалась заснеженным лесом. Точнее больше снегом, так пить хочется.
— Я все помню. Дима нас привез в клуб. Мы танцевали и пили.
— А потом?
— А потом не помню. Я проснулась и пошла искать… хоть кого-нибудь. В домике мы с тобой вдвоем. Только запертые.
— Нас похитили?
Настя задумалась и, разглядывая мой лифчик на рожке люстры, решила:
— Кто — то специально его там повесил. Так невозможно закинуть случайно.
— Да, я тоже так подумала. Что получается, нас маньяки похитили?
— Наверное — пожала плечами подруга — Что ты так глаза вытаращила, боишься что ли?
— Конечно, боюсь, это тебе хорошо. У тебя маньяк свой собственный, знакомый. А мне-то за что такая радость?
Настя собиралась мне возразить, но за дверью раздались мужские голоса, и я повторила финт подруги, с писком залетев опять на кровать. Как раз вовремя. Коротко постучав в дверь, кто — то ее открыл, а Настя снова нас накрыла с головой простынкой, зачем-то приложив палец к губам, в просьбе не разговаривать. Так-то спрятались мы крайне ненадежно, не заметить нас на кровати можно только сослепу.
