На радость путников, у стены убежища стояли четыре соединенных кресла с откидывающимися сиденьями, как в деревенском клубе восьмидесятых годов. Шестеро усталых людей, потеснившись, наконец-то, могли сесть и отдохнуть. Только сейчас, остро ощущалась пульсирующая дрожь в ногах, жгучая боль в руках и невозможная усталость. Все смотрели в темноту и молчали, казалось, даже говорить, не было сил. Отблески молний прекратились, гром успокоился и только сильный дождь, с безумством тарабанил по плитам и стекал ручьем в подвал.
После пережитого напряжения, всех начал морить сон. Лида прижала к себе девочек и не заметила, как уснула. Не известно, сколько продолжался это полусонное полуобморочное состояние, всех разбудил звонок телефона.
— Да, — седой мужчина ответил, — со мной все в порядке и с ними тоже. Мы тут спаслись в каком-то здании в горах. Нет, мы не на канатке. На ней нас точно, уже убило бы или молнией или громом. Ого! Она, что, пьяная там — убийца? Ты ждешь? Я уверен, что не уедешь без меня. Да, конечно, в такую грозу побоятся ехать. Мы тут в сухом месте, не переживай. Ждем, конечно, ждем помощь. Как они смогут, пусть сразу выезжают. Скажи им, тут какой-то недостроенный дом рядом с канаткой. Они знают? Брошенное строительство турбазы? Понятно. Вот и хорошо, ждем здесь. Медицинская помощь? Конечно, нужна, по мензурке спирта и пирожок. Ты не переживай, со мной все в полном порядке. Вспомнил альпинистскую молодость. Хорошо, ждем. Как пройдет дождь, за нами приедет машина МЧС, — сообщил мужчина, — моя жена, там уже все полки разбила, скоро будем дома. Представляете? Канатку отключили в связи с наступающей грозой, а кассир, что, нам билеты продавала, подала информацию, что, на канатке никого нет — ни одного билета не продано. Пьяная, что ли. Моей жене никто не верил, что на канатке люди есть.
— Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, — Лида сделала вывод, — если бы мы сами не спаслись, нас бы никто и не подумал спасать. Ужас. Спасибо вашей жене, может, хоть машина за нами придет. А то, пришлось бы здесь сидеть, а, потом, по мокрым горам спускаться вниз пешком.
— Хорошо, — Костя постарался закончить на оптимистичной ноте, — что хорошо кончается.
— А вы, действительно, альпинизмом занимались? — спросил Дима у седого мужчины.
— Да, было такое увлечение, — мужчина помолчал, — в студенческие годы даже на Эверест поднимался. У нас была такая сплоченная команда, жили одной семьей. Каждое лето какую-нибудь высоту брали, хоть на неделю, но вырывались в горы. Денег обычно не было, копили, собирали, вагоны разгружали, а летом билеты на поезд и по стране. Много всяких случаев было: и в ущелья проваливались, и на канатах через реки переправлялись.
