"Одуванчики, почему они так близко?" — последнее, что успел подумать Горыныч всеми тремя головами, прежде чем отключился от происходящего вокруг безобразия.
*******
Пришел в себя Горыныч не скоро, а когда все-таки пришел и увидел, где находится, сразу рассвирепел. Да и как могло быть по-другому, если он, Горыныч, оказался не где-нибудь, а в клетке! А клетка на полу, в комнатке — хорошенькой такой, светленькой, занавесочки, салфеточки, цветочки — тьфу, ну точно, девчачья комната!
— Это что это происходит?! Что за… — рявкнули три головы разом.
— Не надо так ругаться! — нежный обиженный голосок прозвенел совсем рядом — Это вовсе даже не плохое, а наоборот, очень хорошее фейное волшебство! Оно для того, чтобы ты стал моим фамильяром!
— Кем?! — Горыныч аж задохнулся от такого наглого заявления. — Я, Змей Горыныч, которого все вокруг боятся, и чьим-то фамильяром?! Да никогда! — он в ярости закрутил всеми головами, чтобы увидеть нахалку, посмевшую его так назвать.
Нахалка обнаружилась совсем рядом с клеткой, в которую его засадила. Она присела на корточки и с восторгом рассматривала Горыныча, как ребенок рассматривает новую игрушку. А Горыныч с ужасом понял, каким он стал маленьким! Девчонка, которую он раньше даже не заметил бы, сейчас возвышалась над ним, как над котенком!
А эта захватчица сияла счастливыми голубыми глазищами, серебристые волосы растрепались, щеки раскраснелись. "Хорошенькая, — подумала Левая. — И фигурка вполне даже…"
"Какая фигурка! Ты совсем что ли обалдел со своей поэзией, тоже мне ценитель выискался!" — это уже Правая возмутилась. — "Фигурка у нее вполне…Худосочная у нее фигурка, кроме костей и есть нечего, на что там любоваться-то?"
"Цыц!" — это уже Центральная мысленно, а вслух, обращаясь к девушке:
— Милое дитя, а почему ты вдруг решила взять в фамильяры именно Змея-Горыныча?
Центральная девушку милой совершенно не считала, но быстро сообразила, что без помощи этой нахалки расколдоваться не получится. И потому Горыныч решил побыть пока вежливым. Пока. Пусть расколдует. А вот тогда он ей покажет, кто здесь самый страшный!
— Ну как почему, неужели не понимаешь? Ты такой сильный, красивый, умный! Самый лучший фамильяр, какой только может быть!
Лесть была явной, но приятной. Горыныч приосанился, уселся попой на хвост, вытянул задние лапы пятками вперед, передние сложил на животе, улыбнулся всеми тремя головами и кивнул девчонке, мол: "Продолжай, хорошо получается!"
