Ходить под себя и унижаться, принимая помощь от девчонки, которую тот и за человека не считал. Покорно сидеть перед ней на ноующих от боли ногах, пока та обрабатывает его опухшее, покрытое гематомами лицо и заплывший глаз было всё равно, что нажраться гвоздей.
И дело было отнюдь не в пренебрежении. На душе скребли кошки, разрывая её на части от стыда и неловкости.
Сейчас, маленькая девочка Ева, была единственной, кто относился к нему как к человеку. Пусть именно из-за него она и оказалась в настолько сложном положении.
- Не за что, - выжала Ева полотенце, продолжая протирать его лицо, чтобы хоть немного очистить от запёкшейся крови и грязи сырой камеры.
Морально, ей было невероятно тяжело ухаживать за настолько изуродованным человеком. Ведь она и сама всё ещё слишком хорошо помнила, какого это ночевать в одном вольере с собаками, чувствуя себя ни чем не лучше простого животного.
- Сможете сегодня поесть самостоятельно? – отодвинула ведро с водой, подтягивая тарелку с жижей, которой кормили бульдогов Асманова.
- Попробую.
Его руки всё ещё дрожали от боли и холода. А отколотый зуб кровоточил и резал щеку, не позволяя даже разговаривать, не то, что жевать.
Озябший и обессиленный, он так и не сумел окрепнуть за те три дня, что она всеми силами пыталась облегчить его состояние. А частый, махровый кашель ещё больше усугублял положение, указывая на предстоящее воспаление лёгких.
Сжав непослушными пальцами ложку, Теунов поднёс её к перебитым губам, осторожно заглатывая серую жижу:
- Не переживай, я и сам справлюсь, а ты можешь подниматься наверх и греться. Беременным нельзя болеть. Тем более на таких сроках.
- Хорошо, - поднялась Ева, хватаясь за возможность глотнуть свежего воздуха.
Гинеколог предупредила, что приступы тошноты начнут учащаться. Но от частого времяпрепровождения в закрытом пространстве, заполненном запахом экскрементов, становились практически невыносимыми.
- Позвольте мне, - взял охранник из её рук отхожее ведро, позволяя сразу пойти в дом.
Она слышала, как на переднем дворе лают собаки, но предала этому особого внимания.
Последнее время Асманов делал вид, что её для него не существует. Он не выселил Еву из соседней комнаты, но и не приходил к ней за сексом. Всё что его сейчас заботило – бизнес. И ничего кроме бизнеса.
Тихонько пройдя внутрь через заднюю дверь, она сразу же собиралась подняться к себе чтобы принять душ. Но не успела она подойти к лестнице, как её застала Иман в компании молодой и совершенно не знакомой девушки.
