Такой была бабушка Даниилы Авдея, которая к своим шестидесяти повидала почти все некогда шестнадцать социалистических республик, а ныне — независимых государств, вырастила сына, приняла участие во взращивании конопляного поля близ цыганского табора и, худо-бедно, но разжилась на собственную квартиру. Сейчас она жила отдельно от семьи — что ныне, что тогда, одиночество было её верным спутником, радовалась своей скромной пенсии и подачкам родных.
Из радостей жизни у неё были всё те же пластинки с Дэвидом Боуи, Pink Floyd, фантасмагоричным коллективом HP Lovecraft, названным в честь одного писателя 20-х, бессмертными Beatles, а еще любимая внучка, которая к ней захаживала на кружку доброго пива и косяк.
Родители Даниилы, зная темперамент беспокойной старухи, отпускали дочь к ней всё с меньшей охотой, что лишь способствовало сближению двух женщин потерянных времён.
Что до самой девушки — ей хотелось свободы. Сталкиваясь с вечным давлением со стороны семьи, неприязнью сверстниц и недалекими парнями, она понимала — ловить ей здесь нечего. То ли дело — закинуть ногу за ногу, прислониться к голой стене, слушать минорный голос Луи Армстронга и отдаваться дурману каннабиса.
В красных носках и белых брюках, лёгкой зелёной футболке, с тёмно-синими вьющимися кудрями, свежим округлым лицом и тёплым размытым взглядом таких же синих глаз, она часто сидела вот так на диване, полностью расслабившись и отдаваясь чарам, как ей казалось, неземных мелодий. Здесь она могла по-настоящему отдохнуть от всего, забыться и потеряться за гранью осязаемых миров, постигнуть невозможное счастье.
Упругие формы, округлая, полная грудь — Даниила пользовалась вниманием парней и не отвечала никому из них. Слишком скучные, слишком простые, да ещё и слишком уродливые, чтобы удостоиться её.
Лишь здесь, в светлой — всегда светлой — спальне в один диван, допотопный проигрыватель и полочку с пластинками, голые стены, стол и кресло, она могла расслабиться, быть собой.
Сама Авдея часто сидела кресле — дубовом, крепко сбитом, со съёмной подушкой и спинкой, — и курила — конечно же «Монте Карло», растворяясь в музыке, вспоминая мглистые пики царственных заоблачных гор.
Чёрная бархатная юбка до пят, старые чулки, аккуратный тёмный пиджак поверх такой же всегда глаженной белой рубашки и длинные седые волосы.
Высокий лоб, сухое вытянутое лицо, впалые скулы, волевой подбородок и добрый взгляд, подчёркнутый хитрой улыбкой тонких губ.
