Внимательно осмотрев квартиру и никого в ней не обнаружив, Рыков высказал своему напарнику очевидную мысль:
— Здесь, явно, мы опоздали.
— Опоздали? — поинтересовался Громов.
— Ты что еще ничего не понял?
— А, что именно я должен понять? — продолжал недоумевать Михаил Петрович.
— Миш, ты серьезно сейчас спрашиваешь или же притворяешься? — удивился более разумный охранник, — Ведь тут же все очевидно: перед нами здесь побывал тот, кто стрелял в Екатерину Сергеевну. Отсюда он спустился к ней в квартиру и там спокойно дождался ее. Затем он точно таким же способом и не спеша вернулся назад, а дальше преспокойно вышел, не привлекая к себе ничьего внимания.
— Да? И, кто это был? — задал вопрос не отличающийся умом неразумный напарник.
— Вот именно это нам и поручено выяснить, — резко ответил Рыков и тут же добавил, — Ну, все, здесь нам делать уже нечего, поехали в «Склиф», доложим генералу и получим дальнейшие указания. Я думаю, что хоть он и грозит, но все равно никуда нас не выгонит. А с его умной «башкой» мы быстрее нападем на след безжалостного преступника.
— Это верно, — согласился Громов.
Закончив свой непродолжительный разговор, неудачливые телохранители направились прямиком в институт Склифосовского. Прибыв в здание нейрохирургии, они без особого труда отыскали Корнилова. Тот уже успел навести там «шороху», и все прекрасно понимали о ком идет речь, когда охранники обозначали цель, ради которой они посетили это здравоохранительное учреждение.
Найдя своего начальника, Рыков, считавшийся в этом тандеме главным, доложил о случившимся в квартире, располагавшейся этажом выше. Далее, он сообщил о том, что злодею удалось уйти, не преминув уточнить, что сделал он это задолго до появления группы-захвата.
Генерал, в принципе, прекрасно понимал, что телохранители Вернер в данном случае совершенно не виноваты, так как по установленному им же регламенту, они должны были только проводить Екатерину до дверей ее жилища, а осматривать его — в их обязанности не входило. Поэтому выслушав их объяснения, он велел им отправляться отдыхать и ждать его дальнейших инструкций.
Получив разрешение, охранники сразу же отправились по домам. Сам же Корнилов остался в больнице, намереваясь находится там, пока не будет сколько-нибудь определенных уточняющих результатов.
Операция продолжалась около семи часов. Эдуард Владиславович все это время просидел в коридоре в мучительном ожидании, так и не сомкнув своих глаз. Вдруг, когда уже усталость начинала брать свое, дверь операционной распахнулась, и на пороге показался врач Винкерт. Утерев вспотевший лоб, он направился в сторону офицера.
