— Я была почти дома, поэтому сказала так…
— А я был почти уверен, что тебе можно доверять, — парировал он с горечью.
— Я тебя не понимаю, — Варя поднялась на ноги и в глазах ее, когда она на него посмотрела, мелькнула ответная злость. — Какое у тебя вообще право что-либо мне предъявлять?
Эти слова подействовали на него, как пощёчина. Холодно улыбнувшись, Кирилл ответил:
— На тебя у меня действительно нет никаких прав, зато на ребенка — абсолютно все. И до тех пор, пока ты носишь моего сына, я не желаю, чтобы тебя трахал кто-то ещё!
Сорвавшись на последних словах, Кирилл сделал глубокий вдох и сказал — а вернее, приказал — ледяным тоном:
— Завтра мы уезжаем. Раз я не могу тебе доверять, мне придется тебя контролировать. Будь готова к десяти утра.
Кинув на Варю, смотревшую на него все также разъяренно, последний взгляд, Кирилл пошел к своей машине, проклиная себя за то, что снова сорвался. Но в том, что касалось Вари, он ни хрена не умел сдерживаться.
И это было совершенно на него не похоже.
Ей хотелось плакать. Плакать всё то время, что прошло с момента, когда Кирилл уехал, сказав ей незаслуженно жёсткие слова. Слово «контролировать» так и звучало в её ушах, когда она расхаживала по квартире, убедившись, что мама спит, и пыталась не разреветься.
— Прости, прости, маленький, — шептала едва слышно, поглаживая живот. — Мама не будет плакать. А папа больше не станет такого нам говорить. Завтра мы ему об этом скажем.
Она не знала, куда Кирилл планировал её увезти. Но собиралась выяснить это сразу же, как только он приедет за ней с утра. И вообще, что он себе там думал? Что её, словно передвижной инкубатор, можно перемещать с места на место и ей будет плевать на то, что на её плечах лежит забота о больной матери?
Варя побросала в сумку вещи, на всякий случай прихватив с собой тёплую одежду. Несмотря на раннюю весну, на улице было ещё очень холодно. После чего позвонила и попросила соседку присмотреть за матерью в ближайшие пару дней, рассчитывая на то, что они с Киром не задержатся дольше. А если задержатся — пусть сам решает проблему отсутствия у её матери сиделки.
Бросив сумку в прихожей, Варя вернулась в свою комнату и устроилась на постели, всё ещё поглаживая живот. Малыш вёл себя спокойно, только изредка двигал то ручкой, то ножкой, и это тоже успокоило Варю.
Как Кир и обещал, он прибыл к ней без десяти десять. Варя уже позавтракала и накормила маму, убедилась, что соседка придёт в течение получаса. Кирилла с того момента, как он вошёл в квартиру, старалась игнорировать. Если ему хотелось в таком состоянии провести оставшийся месяц ожидания их ребёнка — его право.
