А зря.
Потому что он совершенно забыл, какая восприимчивая на запахи его принцесса. Как гончая: если унюхала, то будет гнать по следу до последнего. Или как кошка, растекающаяся по полу на двух каплях валерианки. Как сейчас, облепившая его второй кожей. Ластящаяся, нежничающая. А все потому, что на горизонте нарисовалась Лера, явно подофигевшая от увиденного.
Да Егор и сам подвис, когда Карина прильнула к нему, потерлась, взорвав внутри вулкан, лава из жерла которого растекалась по венам и обжигала пах. Даже неловко стало перед Леркой. Но когда Карина положила ладонь ему на задницу – Егора накрыло.
Он уже мало что соображал, скользнув ладонью по бедру, подбираясь к трусикам, которых к его изумлению на принцессе не сыскалось. Довольно улыбнувшись, касается ее влажных складочек и замирает, потому что на пороге появляется мачеха. И Карина, его маленькая хищница, его принцесса и просто очумелая девчонка, вся подбирается и напрочь забывает обо всем, даже дышать, похоже.
А мачеха мерит их таким взглядом, что Егору хочется пристрелить ее и он машинально просчитывает, где хранится его «беретта».
Но Карина снова удивляет, тянет его на себя, улыбается кривовато как—то и становится совсем непохожа на леди с такой родословной, что английская королева обзавидуется.
— Вы уж нас простите, — щебечет она, — но у нас есть дела поважнее.
И утягивает Егора наверх, чтобы, едва закрыв дверь, впечатать его в стену.
— Это что, мать твою, за цирк, а? — шипит, прищурившись и сжав кулачки на его груди. — На кой черт ты меня сюда притащил, если невесту ждал, а, конюх?
Невесту? Егор хмурится, но уже через секунду улыбается широко, едва сдерживая смех. Невесту, конечно же! Думается, Самурай успел просветить сестренку о личной жизни Егора. Только, похоже, слегка переиначил факты. Нет, бить Самураю морду Егор не станет. Пожалуй, он просто сделает то, что должен был давно.
Запускает руки под распахнувшийся халат. Касается горячей кожи и словно маленькими разрядами по мышцам, глубже, в самую кровь, вспенивая адреналин и еще не стухшее желание.
Принцесса замирает, губу закусывает и смотрит на его ладони на своей груди. Сглатывает. Егор большими пальцами проводит по набухшим соскам, постукивает, выбивая из Карины тихий стон.
Она обхватывает его запястья, поглаживает тонкие шрамы на левом и наблюдает. Сама же прижимается к нему вся, такая горячая и мокрая. Трется об него, совсем растеряв стыд и скромность.
