Я в последний раз окидываю взглядом квартиру-подарок брата. Свое убежище. Место, куда я сбегала, когда хотелось выть от тоски и забыть обо всем, даже о том, что я – это я. Надеваю пальто, застегиваю, завязываю пояс, закрываю двери на все замки. Ключи оставляю у консьержа – брат заберет. Прощальный взгляд на невысокий дом.
И вот такси трогается с места, оставляя позади прошлое и настоящее. И не верится, что больше ничего не будет. Прикрываю глаза, сдерживая рвущиеся слезы.
— Не время плакать, крошка, – мужской голос выдергивает из полудремы. Вздрагиваю, в один момент напрягаясь всем телом, готовая…К чему? Такси стоит в переулке. А водитель оборачивается, и я натыкаюсь на неживой взгляд выцветших глаз. Лед сковывает позвоночник и из темного угла вылезает мерзкая крыса, радуясь моему ожившему страху. Пальцы дрожат, и сердце застревает где-то в горле, перекрывая дыхание. Передо мной мое прошлое и мой персональный ад.
— Соскучилась, крошка? – шепчет он, плотоядно улыбаясь. — Вот он я, дорогая. Пришло время отдавать долги.
Сейчас.
Три недели. Три недели неизвестности. И где искать? Что делать? В каком направлении рыть — неизвестно. Бессилие душит. И сигареты не помогают. Сколько я уже выкурил? Плаха ругается с кем-то по телефону. А я открываю новую пачку, снова варю кофе и читаю, читаю, читаю. Я каждую строчку этих идиотских стишков выучил. И не продвинулся ни на шаг. Не понимаю ничерта. И Плаха каких-то шифровальщиков или расшифровщиков — черт их разберет — подключил. Пока без толку. Марк еще без конца названивает, переживает. И телефон не отключить. А вдруг позвонят?
Три недели тишины. Напрягает. Пугает. Не угрожают, условий не выдвигают. Странно. Одна только фотография. И я раз за разом всматриваюсь в нее. Ищу что-то новое, хоть какую-то зацепку. Ничего. Каждый раз ничего. И стишки эти глупые, про клоунов. Колющая боль смешивается с яростью, долбит затылок. Нужно делать что-то. Но что? Плаха говорит, что если требований нет, это еще ничего не значит. Могут позвонить в любой момент. Выжидать могут. Или же похитителям сама Катя нужна. Она их главное требование. Но кому? Кому так она понадобилась? Зачем? Злость растекается по венам, выжигает, оставляя тупую боль и острое непонимание ситуации. Отвык я, когда не понимаю чего-то. А сейчас я определенно не владею ситуацией.
Сдавливаю голову. До боли и кругов перед глазами. Отпускает немного и ненадолго. Но думать помогает. Пойдем другим путем. Если похитителю нужна Катя, то зачем? Кому она перешла дорогу? Кто мог так сильно обидеться, чтобы начать мстить? И на кой мне фотографию прислали? После ее помолвки она могла уехать куда угодно, и я не стал бы ее искать. А так ищу вот, землю носом рою, да толку? Значит, дело не только в Кате.
