Взглянув на правый боковой радароскоп, я похолодел: в центре экрана, совсем близко, качался, вращаясь вокруг своей оси, огромный обломок скалы. Я отчетливо видел его острые зазубренные края. Но корабль реагировал слабо, так как обломок летел параллельным курсом. Метеорит все же коснулся обшивки корабля. Раздался скрежет. Скользнув по обшивке, обломок остался позади.
Нет, так не годится. Если не помочь кораблю, он погибнет. Вращая боковыми радароскопами, я отыскал ближайшую границу метеоритного облака и решительно направил туда корабль. Звездолет делал отчаянные рывки и уклоны. Но ему все же не удалось избежать столкновения с довольно крупным — с кулак — метеоритом. Корабль затрясся и зазвенел, стрелки приборов беспорядочно запрыгали. Но все обошлось благополучно. Мы вырвались из страшного метеоритного плена. Правда, в пространстве еще носились отдельные обломки, и корабль качался из стороны в сторону, избегая встреч с ними. Но это была спокойная качка, какая бывает в море после шторма на длинных и пологих волнах. Вскоре прекратилась и эта качка. На стеклозон горизонтальных приборов можно было положить ртутный шарик, и он не сдвинулся бы с места — так ровно летел сейчас наш космический корабль.
— Все, — вздохнул я и обернулся назад.
Тари-Тау! Он посмотрел на меня с таким смущением, что мне стало жаль его. Милый юноша! Он переживал за свой недавний страх и растерянность. Мне хотелось утешить его, даже обнять как своего единственного союзника. Но сейчас я не мог этого сделать.
В рубке управления столпились все фарсаны: Лари-Ла и Рогус — бледные и растерянные, Али-Ан — как всегда невозмутимый и спокойный, и хмурый, чем-то недовольный Сэнди-Ски.
— В чем дело, Сэнди? — спросил я, — Чем недоволен?
— Это я виноват, — угрюмо проворчал Сэнди-Ски. — Я предполагал, что между орбитами четвертой и пятой планет есть густая метеоритная зона — обломки погибшей планеты. Но я не придал этому особого значения и не предупредил.
— Не расстраивайся, Сэнди Видишь, все в порядке, — улыбнулся я, показывая на приборы и аварийные лампочки. Тревожная сигнализация прекратилась. По приборам можно было определить, что корабль не имел серьезных повреждений
В это время зазвучала бодрая утренняя мелодия.
— Сейчас нам отдыхать некогда, — скапал я. — Сегодня под руководством бортинженера Рогуса все будут осматривать корабль. Проверить все отсеки и механизмы. Выявить и устранить все даже малейшие неисправности и скрытые повреждения.
