Фарсаны УС № 1-3, 1965 | страница 40

— Но где же следы этой вечно растущей мощи разумных существ? — спрашивал он. — Где новые солнца, зажженные ими, где следы переустройства галактик? Нет их! Тысячи лет наблюдают астрономы Зурганы за звездами, на миллионы световых лет проникли они своим взглядом в глубь мироздания и нигде не обнаружили не малейших следов космической деятельности мыслящего духа.

— Почему? — спрашивал Вир-Виан. И отвечал: — Потому, что разум на других населенных планетах угасает, не успев разогреться во всю свою мощь. Носители разума становятся жалкими игрушками в руках враждебных космических сил. Весь блеск расцветающих цивилизаций, все достижения разума неизбежно гибнут, бесследно исчезают в огромном огненном водовороте Вселенной.

Я на минуту оторвался от созерцания могучей фигуры Вир-Виана и посмотрел вокруг. Все слушали внимательно. Многие новички, вроде нас с Сэнди-Ски, были захвачены речью Вир-Виана. Однако на лицах большинства присутствующих выражалось недоумение.

Нанди-Нан и некоторые другие арханы воспринимали социально-космические идеи своего коллеги со снисходительной улыбкой.

В гуманитарном секторе я, конечно, снова отыскал взглядом незнакомку, поразившую меня своей необычной красотой. И первое, что бросилось в глаза — сосредоточенность и грусть, с которой она слушала Вир-Виана. Легкий налет печали на ее лице, печали, несвойственной людям в наше время, еще больше подчеркивал одухотворенность и нешаблонность ее красоты. Но почему она так грустна?

— Знаешь кто это? — вдруг я услышал голос Сэнди-Ски.

— О ком ты говоришь, не понимаю.

Я повернулся к Сэнди-Ски и увидел в его глазах озорные, дружелюбно-насмешливые огоньки.

— Не притворяйся. Ведь я все вижу.

— Ну говори, если начал.

— Она работает в археологической партии на раскопках погибшего фарсанского города, недалеко от ос­трова Астронавтов. Как и большинство, она имеет несколько специальностей: историк, археолог, палеонтолог и еще что-то в этом роде.

— А как ее имя?

— Аэнна-Виан, дочь Вир-Виана.

Вот оно что! Теперь мне стало понятно, почему она слушала речь с таким серьезным и чуть грустным вниманием.

Между тем Вир-Виан продолжал развивать свои космические взгляды. Представим себе, говорил он, некую воображаемую точку в космосе. С этой точки мы наблюдаем за бесконечной Вселенной бесконечно долгое время И что мы увидим? Вот за многие миллиарды веков до нас возникла жизнь в разных уголках Вселенной. На отдельных пла­не­тах вспыхнули светильники разума. Разум на этих планетах выко­вывался и совершенствовался в борьбе и только в борьбе. Сначала в звериной, ожесточенной борьбе за существование, в борьбе с голодом. Затем в борьбе различных племен и общественных групп. И, на­конец, в борьбе за полное изобилие благ. Цивилизация на тех да­ле­ких во времени планетах достигла, наконец, такого же срав­ни­тельно высокого уровня, как сейчас на нашей Зургане. Разумные оби­татели этих планет, объединившись, достигнув изобилия, встали на наш шаблонный путь развития. Ибо этот исторический путь, ка­за­лось бы, самый естественный, легко напрашивающийся и логич­ный — путь всеобщего равенства, дружбы, космического братства. Но это ошибочный путь — путь отказа от всякой борьбы. Правда, ос­та­вался еще один вид борьбы — борьбы с природой в плане­тарном масштабе На одних планетах это было освоение жарких пустынь, как у нас, на других — борьба с холодом и льдами. Наконец, всякая борьба прекратилась. Разумным существам осталось только довольствоваться плодами своих прежних побед. Наступает царство застоя. Научно-технические достижения, явившиеся результатом пре­дыдущей борьбы, открыли возможность межзвездных сообще­ний. Но для чего использовали эту возможность жители тех планет, вставшие на наш шаблонный и ошибочный путь развития? Для по­исков новых и более грандиозных форм борьбы, чтобы предотвратить застой и вырождение? Нет! Они стали летать друг к другу с дружественными целями, для удовлетворения научной любознательности. Но эта любознательность со временем увянет, ибо она не воодушевляется никакой необходимостью