И, видя, что Ричер опять пытается что-то возразить, резко стучит ладонью по столу.
- Этих ребят, умеющих верно расставлять приоритеты, я возьму на стажировку в свой отдел. А потом, возможно, и предложу постоянную работу. А ты сейчас заткнешься, засунешь свой грязный язык в свою грязную жопу, а потом соберешь в кучку то, что у тебя вместо мозга. Уж не знаю, где ты это найдешь. Явно не в голове. И этой кучкой подумаешь. Слышишь ты, дебил? Подумаешь! А потом возьмешь ручку и напишешь отчет.
- Ка-ка… Кхмммм… - Майк от неожиданности начинает заикаться, лихорадочно соображая, не сдвинулся ли он окончательно.
Непосредственная (чтоб ей!) начальница в жизни не сказавшая ни одного бранного слова матерится, как … как его сержант в армейке! И это настолько не вписывается в привычную картину мира, что Майк на полном серьезе решает, что он не здесь.
Он, наверно, в больничке, лежит под препаратами ловит глюки о матерящемся начальстве.
Особо кошмарные глюки.
Он прокашливается, и еще раз пытается задать вопрос:
- Какой отчет?
- О проделанной работе, конечно.
- Ка - ка… Да бл*! Какой работе?
- Под прикрытием, Ричер, под прикрытием. По особому распоряжению руководителя.
И, с удовлетворением и наслаждением даже разглядывая его вытянувшуюся физиономию, Доун добавляет:
- А ты что думал, что я своего лучшего оперативника на растерзание наркоторговцу отдам? К тому же, у тебя свидетельница есть… Интересная, кстати, девушка. Собирается защищать тебя в суде.
- Ааааа….
- Рот закрой. Мозги из жопы вынь. Ручку возьми.
Майк подчиняется отрывистым командам, с трудом соображая, что писать и что это за свид… Бляяяя…
Анна!
Конечно же, Анна!
Когда его взяли, она никак не хотела отходить, цеплялась за него, пока не рыкнул.
Он совершенно не желал ее впутывать.
Нехер.
Сам разберется.
Но она все решила сама. Вот стерва!
Ну что делать с ней? С такой непослушной стервотиной? Только наказывать остается! Вынуждает, прям!
Майк даже отвлекся от написания, представляя, как он ее накажет. Разнообразно и изощренно. Душевно так.
Через час с писаниной было покончено. Доун прочитала, три раза заставила переписывать скрипящего зубами подчиненного, потом ушла.
Еще через час Майка выпустили.
Он вышел на крыльцо участка, закуривая и наблюдая, как его непосредственное (чтоб ее черти сожрали!) начальство, теплых чувств к которой не прибавилось совершенно, несмотря на то, что в трудной ситуации она его не кинула, идет к своей машине.
