— Теплицу думаем строить. Почти триста пятьдесят квадратных метров. Свежие овощи круглый год. Арбузы, дыни в наших сугробах.
Бессонов взял чертеж, стал рассматривать его.
— Да-а, — вздохнул он, — нашему колхозу такая теплица - не по Сеньке шапка.
Лукерья Федотовна, сухонькая, маленькая, не под стать тяжеловатому мужу, поднесла к столу широкое блюдо с дымящимся картофелем и кусками жареной гусятины. Аппетитно запахло. Иван Маркелович достал из-под лавки бутылку, вышиб пробку, наполнил всем.
— Ну-с! — Чупров поднял глаза на Бессонова. — Выпьем, гостюшко…
— За что же? Может, за молодых? — кивнул Бессонов на Алексея и Раю.
— За них успеется… На свадьбе выпьем, коль надумают… Выпьем, Никита, за колхоз «Красная заря», за счастливый колхоз!
Когда Бессонов сказал, что из «Красной зари» едет в город. Чупров вдруг решил: «Вместе едем». Почему бы и не съездить? Есть дела в облисполкоме, заодно можно поискать кожи для шорной. Он пошел дать последние наказы перед отъездом.
Бессонов, одетый в дорогу, стоял около своего возка с Алексеем и ждал Чупрова.
— А изменился Иван, — сказал Бессонов. — Как ты думаешь?
— Что-то не заметил, — ответил Алексей.
— Мне со стороны вроде видней. Прибавилось в нем этакого «я решу» да «я сделаю». Колхоз — это «я»!
— Что ж, за пятнадцать лет колхозники к нему привыкли, он — к колхозникам. Трудно отделить колхоз от себя.
— Вот, вот… Сперва трудно отделить себя от колхоза, потом — свое от колхозного.
— Это к чему, Никита Кузьмич?
— Так, к слову. Приехал гость, нужна на стол гусятина, мигнул — на тебе гусь! Не жизнь — сказка по щучьему велению.
— Мелочь.
— Вот именно, мелочь. Если б не мелочь, а крупное, и говорить не о чем. Тогда уж поздно. Смотри, как бы не споткнулся. Споткнется, ты ответишь. Ты партийный секретарь… Спросят, и на молодость не посмотрят.
Алексей смущенно смотрел под ноги.
Подошел Чупров.
— О чем разговор?
Алексей отвел глаза. Бессонов, влезая в возок, уклончиво ответил:
— Все про гуся.
— Дался тебе гусь! Кто пасечника попрекнет, что съел стакан меду? А гусь в нашем хозяйстве даже не стакан, не чайная ложка, капля в море!
В городе они расстались, договорившись встретиться вечером у базара.
Выйдя на площадь, Чупров столкнулся с Ефимом Арсентьевичем Трезвым, председателем райпотребсоюза. Человек этот, постоянно растрепанный, суетливый, был ходячим справочником: где что достать. Он схватил Чупрова за рукав полушубка и, не здороваясь, выдохнул:
— На складе сельхозснаба вагон кровельного железа! Торопись!
